Разрешите по тормозам?
У старого доброго «Урала», как известно, мощные тормоза.
«Вот вам эпизод из моей службы», — начинает рассказ режиссер и музыкант Александр Гарманов. — «1986-1988 годы, Латвийская ССР. Служил я водителем в войсках связи. Повадился как-то со мной ездить зампотех. Целый капитан. Вроде бы ничего страшного, даже иногда разрешал курить за рулем во время длительного марша. Я уже дерзкий был, скоро дембель, все такое. А у капитана фуражка была сшита на заказ: по неформальному табелю о военных рангах имел право позволить себе такую роскошь. Размером с небольшой такой космодромчик. И любил он даже в небольшой кабине большого армейского «Урала» в ней ездить. Хотя мог бы и снять, и на колени положить. Мало того, что закрывал ею половину лобового стекла, так еще и подолгу любовался на себя в правое зеркало. Я ему тактично намекал, мол, тащкаптан, фуражечку новую помнете невзначай о стены кабины, рекомендую снять. В целях сохранности, да и безопасность движения, обзор, все такое. Даже сам пилотку снял в качестве примера. А он в ответ: «Устав ВС, все по форме, не положено, надень пилотку, не позорь армию, сапоги погладь и лицо чтоб мужественно выглядело, а то курить за рулем не разрешу». Ну, в общем, гордился он чрезмерно своей фуражкой-аэродромом.
У «Урала» тормоза не гидравлические, как у легковушек и некоторых грузовиков, а воздушные. И давление воздуха в системе зверское, так как машина очень тяжелая, быстро остановить ее сложно. Чтобы плавно затормозить — нужна практика. Надавишь на тормоз резко — «Урал» как вкопанный встает. Без малого 10 тонн весом машина без груза. Короче, достал меня модник-начальник. Любуется опять в правое зеркало, мешает ехать… и я грешным делом как следует нажал на тормоз. Фуражечка чуток деформировалась, зато голова цела. Зампотех выругался, я перевел стрелки на дорожную обстановку, извинился. Eдем дальше, а он снова за свое. я повторил свой маневр еще два раза.
На первой же остановке он пересел в другую машину. Но от судьбы не уйдешь. Впервые за всю службу сел ко мне командир роты. Покурить за рулем уже не получится. Ротный — заядлый меломан. Говорит мне: «Пой песни всякие, чтоб веселей ехать было». А ехать еще далеко, часа четыре. Думаю: «А не буду петь! Нашел бесплатного Шаляпина!» Сказал, что болит горло, и поехали мы молча. Этот в зеркало не пялился, но уснул и захрапел. А храп похуже любой какофонии на нервы действует. Пришлось разбудить таким же образом: по тормозам и козырьком об панель. Только здесь я еще синхронно с тормозами нажимал воздушный сигнал, который кричит не хуже тепловоза. В таком случае главное сделать страшное лицо и свалить на появившееся на дороге неожиданное препятствие: выскочила собака, легковушка с проселка. После на учениях эти двое на мне слегка отыгрались, конечно, зато обратно мы ехали с механиком Серегой. Курили в кабине, балагурили и пели громко всякие песни.
Понятно, что поступал я неэтично, мягко говоря, но в свете армейской жизни. Отслужившие меня поймут.
***
фото: