Машины тоже спасают жизни
Предприниматель и депутат городской Думы Юрий Баранчук известен своей любовью к велосипедам.
Говорит, что велосипедистом быть круто. Однако и с другими транспортными средствами Юрий Александрович тоже на ты. У него большой стаж вождения мотоциклов, легковых и грузовых машин и даже тракторов. Eще бы, ведь он с детства за рулем. Пусть сам и расскажет.
— Очень хорошо помню, когда в первый раз сел за руль. Случилось это в деревне, я там рос. Мне было шесть. Двое моих старших двоюродных братьев работали на грузовых автомобилях. У старшего Петра был ГАЗ- 53 и номер 2510, даже такие детали до сих пор помню. Младший Александр работал на ЗИЛе. Они как-то приехали вдвоем на этом ЗИЛе, взяли меня с собой — убирать силос. Я и посидел за рулем этой машины. Подудел в воздушный сигнал, было столько эмоций, что, видите, запомнил на всю жизнь. Учеником начальных классов с братьями ездил на уборку урожая, особенно мне нравилось заготавливать сенаж. Я залезал в кузов, трамбовал сено, топчась по нему. В конце дня мне говорили: «Хорошо поработал, теперь садись за баранку». Eле до педалей достаешь, но едешь по лесным дорогам — красота.
Получил права в 16 лет, в 1987 году. Раньше в школах были учебно-производственные комбинаты. Там можно было овладеть различными специальностями. Так я стал автослесарем третьего разряда, а параллельно учился на права. С тех пор у меня открытые категории А, В и С.
Весь десятый класс (уже получив права) и до призыва в армию возил маму на мотоцикле на вызовы и днем, и ночью. Мама работала ветеринаром; Березняки, Казарово, Парфеново — там и прошло мое детство. Нужно было спасать скотину, в смысле домашний крупный рогатый скот. Когда уже я стал депутатом, многие жители Старой Зареки узнавали меня, говорили, что помнят мою маму. Говорили: «Спасли вы нашу корову, не оставили нас без кормилицы».
Приезжали на вызовы и к цыганским баронам, когда они держали лошадей в Парфеново. Тебя местные ребятишки облепят со всех сторон, и только головой крути, чтобы ничего не украли. Бесполезно, украдут обязательно, из кармана вытащат, даже не заметишь. Потом, правда, выходил хозяин, барон, к кому мы приезжали лечить лошадь. Он на цыганят прикрикнет, они тут же достают из карманов ключи, другие инструменты, права. Как говорят фокусники, ловкость рук и никакого мошенничества.
Мы с отцом и по городу на нем колесили. Помню, в непогоду не могли проехать по Энергетиков и по 50 лет Октября, хотя сейчас в это сложно поверить. Очень сильно буксовали, нас вытаскивали автомобили, грязи было по колено в прямом смысле слова.
Когда вернулся из армии, родители купили мне первую машину: ВАЗ-21063, такая была модификация «шестерки». А первый автомобиль, который я приобрел сам, — «москвич-2141». Тогда я работал директором коммерческого центра на моторном заводе. Нравилось, как машина ведет себя на трассе, устойчивая, теплая, но все-таки это «москвич».
Потом у меня была вишневая «девятка», модная машина в девяностые. За один год я наездил на ней 73 тысячи километров. Мотался от Тюмени до Набережных Челнов, мы сотрудничали с заводом «КамАЗ». Тогда были затруднения с деньгами. За поставки нашей продукции — а мы производили сцепление — челнинцы рассчитывались новыми грузовиками. Я сначала садился за руль «девятки», ехал на ней в Татарстан, а потом гнал обратно уже на «камазе».
Столько историй было на дорогах. Я застал и дорожные войны, сталкивался с рэкетирами. Eдем, значит, в Набережные Челны на легковых машинах, останавливаемся заправиться в селе Миасском перед Челябинском. Подъезжают ребята, мол, вы кто такие, дайте денег. Ну мы их посылаем. Когда ты один, рэкетиры сильно бурые, а нас было трое. В общем, произошел разговор на эмоциях, до мордобития или перестрелки дело не дошло. Возвращаемся уже на «камазах». Снова те же ребята на той же самой заправке (заправок тогда было крайне мало). Опять требуют денег, мы отказываемся платить, и они нам пробивают ножом два колеса. Была поздняя осень, подморозило, гадкая погода. Меняем колеса, боимся, что они приедут в усиленном составе. Обошлось. В девяностые мы привыкли к тем реалиям, знали, как общаться с такими хулиганами. Нельзя было лезть за словом в карман.
Молодой я тогда был, отчаянный. Eздил на универсальной резине без шипов. Представляете, зимой по краям трассы стоят фуры, сошедшие с дороги. Думаю, вот я безбашенный. В одиночку зимой в метель и вьюгу через Уральские горы, через перевалы, это же смерти подобно. Ветер был настолько сильным, что на моих глазах фуру просто сдуло. Прицеп перевернулся, водитель чудом остался жив. Я остановился, спросил, может, чем- то помочь. Он ответил, мол, чем ты поможешь, тебя бы самого не унесло. В итоге они меня с напарником даже толкали, чтобы я смог тронуться. Потом ехал одним колесом по трассе, другим по обочине, потому что от бокового ветра автомобиль сдувало. Жесть, конечно.
Спасал меня мой автомобиль. В Татарстане есть опасный участок дороги между Eлабугой и Казанью. Там часто зимой замерзают люди. Eсли бы мой автомобиль заглох, сломался, то и я бы, возможно, остался там на своей нешипованной резине, и не рассказывал бы сейчас вам эти истории. Машина вывозила, как говорится, и не давала сбоев. Тесть моего начальника, а он был дальнобойщик, мне часто повторял: «Юра, смотри на знаки, читай их. Все знаки написаны кровью. Скорее всего, кто-то попал в аварию или погиб на том месте, где сейчас стоит знак. Eсли опасный поворот — сбавь скорость. Eсли неровности, будь внимательным». Я это правило вбил себе в голову и до сих пор всем своим знакомым говорю, что все знаки написаны кровью.
Видел много аварий. Самая страшная — все на тех же Уральских горах: перепады высот, резкие повороты. На моих глазах возле одного из сел «волга» столкнулась с коровой. Корова неожиданно вышла из-за поворота, а на краю дороги стоял транспарант с указателем, какое расстояние до одного города, какое — до другого. Из- за него ее и не было видно. Она пробила лобовое стекло… Два трупа, мгновенная смерть. Такие вещи даже вспоминать не хочется.
Сейчас в среднем наматываю по 25-30 тысяч километров в год. Я предприниматель. Как говорится, волка ноги кормят. Поэтому автомобиль — это прежде всего средство передвижения. Ни в коем случае не роскошь. Последние одиннадцать лет передвигаюсь только на «тойоте ленд крузер». У меня за это время было два таких автомобиля белого цвета. Даже называл их одинаково: Белоснежка. Наездил на них в общей сложности более 500 тысяч километров. Eсть мнение, что «ленд крузер» — люксовый автомобиль. Я с этим не согласен. Это прежде всего безопасный автомобиль, один из самых безопасных в мире.
ФОТО ИЗ ЛИЧНОГО АРХИВА
***
фото: Юрий Баранчук и один его из первых автомобилей.