«Люди за кадром» выходят из тени
Eе телефон — сплошная загадка: чем-то удивит при новой встрече? Теперь вот на видео, в рукотворном пруду (понадобилось выкопать для съемок), плывут тюменские дощаники. На фоне невиданного, в 130 метров длиною, синего занавеса-забора.
— Вот это и есть тот самый хромакей, — поясняет Анастасия Романова, линейный продюсер фильма «Тобол» по городу Тюмени. — Экран, на который ляжет совсем иное изображение — нарисованное компьютером.
. Много удивительного на съемках настоящего кино. Но, наверное, еще удивительнее люди, так истово и красиво работающие для него. Как-то Романова обмолвилась, что там действует небольшая тюменская команда. Нет, не актеры, а те, что заняты иной и тоже очень важной работой. Сегодня — о них.
— Анастасия Юрьевна, прежде вопрос лично вам. Сами-то как попали в проект «Тобол»?
— Тут понадобится отступить во времени — лет этак на 11 или 12. Тогда в Тюмени открылся филиал телекомпании «Югра», где я стала главным режиссером. И я познакомилась с Олегом Урушевым, генеральным директором «Югры». Мы ездили в Ханты-Мансийск, он приезжал к нам. Ценил работу филиала, потому что наша картинка сильно отличалась от той, что была на двух других телеканалах, да и подача информации тоже. С той поры сложилась хорошая, дружеская атмосфера. Начав заниматься фильмом «Тобол», Олег Александрович пригласил меня. Я в проекте с октября 2016 года. Постепенно привлекла тех людей, с которыми работала в Тюмени. И сейчас на съемочной площадке они показывают, что ничем не хуже московских профессионалов.
— Когда мы с вашей подачи сделали репортаж из столярного цеха, где мастерили сани и телеги для кино, впервые прозвучало имя художника Eлизаветы Апаевой.
— Лиза по-прежнему с нами. Она — бутафор-реквизитор. Тот человек, который расписывал карету, занимался бутафорским оформлением кораблей и лодок, старением дерева. Вручную по шелку расписывал флаги. То есть она выполняла работу, не очень распространенную в Тюмени. А нередко — эксклюзивную. Ничего удивительного, если вспомнить, что Лиза училась в Праге. А параллельно она еще колдует с гримом. Знает, что такое кино-кровь, варит такие вот страшненькие лепешечки с кровью, — показывает на пальцах и смеется. — Самый необыкновенный случай ее карьеры в «Тоболе» — это покраска. лошади. Когда у нас, еще зимой, снимались первые сцены, была пара лошадей, и одна оказалась светлее другой. Что не понравилось режиссеру. Пришлось Лизе красить животное! И теперь мы иногда ее шутливо называем «мастер лошадей».
— А лошадь как отреагировала на столь непривычную операцию?
— Спокойно. Лиза потом шутила: «Я с ней договорилась». Теперь о Маше Бутусовой. Мы с ней давно дружим, и в профессии вместе. Маша пришла на площадку, когда ее пригласили помочь в организации массовки (триста человек сразу) в первый, зимний блок съемок. На массовке она провела два дня. После чего мне позвонила кастинг-директор Анна: надо Машу привлечь еще; она чувствует и знает менталитет тоболяков; дайте нам Машу! И март, и апрель Маша проработала ассистентом массовки. А ведь это было время, когда статистов было почти всегда больше ста. Она полностью выставляла кадр массовки — все эти люди уже видели поворот Машиной головы и строились так, как надо. «Пошли. Стоп, съемки окончены, всем спасибо. Костюмы сдали, переоделись».
— Голос командирский у нее?
— Я бы не сказала. Но внушает, видимо, доверие.
— Она, наверное, проводила много времени на воздухе и одевалась тепло?
— Вы знаете, самое удивительное, что все, кто работал на зимнем блоке, и Маша тоже, приехали в мае домой с такими лицами, как будто отдыхали в Майами. Загорелые! Снег, солнце — лица у них буквально сгорали. Нонсенс для Сибири, на самом деле. Я им возила пантенол, чтобы мазать лица.
В мае Олег Александрович говорит: давайте пригласим Марию Бутусову ассистентом по актерам. Она знает все подробности об актерах первого состава: у кого какое настроение; кто выучил роль за две минуты, а кто — за два часа; кто и как к роли готовился. Сейчас ее главные обязанности — полное сопровождение актеров основного состава. Утром встречает в гостинице, везет на грим. Выдает тексты, следит за тем, чтобы вовремя вышли на площадку (рация — ее постоянная спутница). Eсли жарко, то добывает вентиляторы, если сыро — то дождевики. Питание артистов тоже входит в круг ее обязанностей. Тут у Маши есть свои ассистенты. Надо четко отслеживать райдер каждого артиста (то есть перечень его требований, прописанный в договоре). У нас есть один актер, у которого страшная аллергия, — ему нельзя есть курицу, рыбу. И Бутусова должна все это отслеживать. Это очень серьезные обязанности. А еще следит за тем, чтобы никто из актеров не проспал, звонит утром, будит.
— Но она получает удовольствие от этой работы?
— Конечно! И вообще, по моим наблюдениям, каждый человек, работающий на этом проекте, получает удовольствие. Как говорят, где родился, там и пригодился. Практика показывает, что не надо ехать покорять Москву, Нью-Йорк или какие-то другие большие города, чтобы попасть в ту профессию, о которой мечтаешь.
Eще один мой коллега по «Югре», тюменец Алексей Васьков, работает на съемках «Тобола» оператором коптера, то есть вертолета, купленного кинокомпанией. А с крана, имеющего 14метровую стрелу, ведет съемки другой наш земляк, Руслан Латыпов (мы с ним работали еще до «Югры», на телекомпании «Ладья»). Он, как и Алексей, профессионально справляется со своей задачей. Ни один московский кинооператор не сказал: «Что это за провинция?». На самом деле, у Руслана очень тяжелая работа, потому что этот кран больших денег стоит. И физически нелегко — ведь он и его помощники каждый день разбирают эту технику, сдают на хранение. А на следующее утро собирают заново.
Eще в нашей команде — Вера Комарова, тюменский журналист. Мы много лет дружим. Она является сценаристом «фильма о фильме», который мы снимаем. Вера также ездит на площадку, готовит и записывает интервью, общается с режиссером, артистами, каскадерами и т.д. И если отстраниться от проекта «Тобол», то могу уверенно сказать: у нас создалась такая кинокоманда, которая смело может выполнять любые функции, не уступая профессионалам из столичных городов.
— «Фильм о фильме» — каким он станет? Вероятно, вам придется вынужденно делать то же, чего не избежали и создатели «Тобола», — сокращать метраж. Ибо рассказать о будущей картине так много, как хотелось бы, наверное, не удастся.
— Думаю, у хронометража нашей ленты будет несколько форматов. Существует договоренность с Первым каналом, и, при условии, что руководство канала все устроит в нашем фильме, «фильм о фильме» покажут перед премьерой «Тобола». Но, скорее всего, все же после последней серии. Какие-то тайны съемок (скажем, самых эффектных каскадерских трюков) мы раскроем… Приготовим два варианта этой ленты, на 35 и 50 минут. Самый большой, развернутый формат — в районе одного часа. Но опять же, как скажут прокатчики.
— Видитесь ли во время съемок с тюменскими актерами? И легко ли они узнаваемы в костюмах XVIII века?
— Общаемся, и очень тепло. А насчет узнавания. Они, конечно, находятся в своих образах, в костюмах той эпохи. Но когда ты не однажды видел человека, то, разумеется, узнаешь его из тысячи других.
— То, что они участвуют в своем, тюменском по теме проекте, да еще по-своему уникальном, делает их эмоциональный настрой запредельным?
— Хочу сказать, может быть, неожиданное. Кино — это завод. Обилие цехов, которые вовремя и четко выполняют свою задачу. И если они, делая это, подключат свои эмоции и романтику, то четкость уйдет. С утра операторский цех готовит технику. Осветители смотрят свет. Гримеры гримируют актеров. Костюмеры одевают их. Кухня разворачивается. Администрация решает вопросы, которых по ходу съемок становится все больше, больше, больше. Процесс создания кино — нереально огромный, сотканный из множества нюансов. Это улей! И если мы начнем думать о прекрасном, то весь этот тщательно выстроенный ритм может дать сбой. Так что эмоции оставим актерам. В кадре, после команды «Мотор!»
Но и отлаженная система съемок может быть уязвима. Вот должны были снимать в Панушково (деревне Тобольского района, где построили одну из локаций для фильма — В.Т.) сцену с прибытием кораблей Бухгольца. Но три дня подряд лил дождь, и мы просто не могли туда подъехать. Снимали в это время другой эпизод, с казнью князя Гагарина. Тоже было очень непросто. Актеры Дмитрий Дюжев (Петр I) и Павел Майков (Меншиков) ехали верхом. А там глина, копыта коней скользили. И конь, который был запланирован для Петра, не пошел под ним. Просто не пошел! Этого скакуна, большого, высокого, специально привезли из Тюмени для рослого Дюжева. Пришлось менять. Соответственно, понадобилось менять и угол съемки — другая-то лошадка была помельче. И все время лил дождь. Актеры выходили на площадку, ассистенты убирали зонты. Работали дубль, опять брали зонты — и не из-за того, что актеры боялись промокнуть, а чтобы защитить парики от влаги. И снимали дальше!
И зимой, и весной, и сейчас — никакая непогода или штормовые ветра не отменяли съемок. Просто приходилось перестраиваться, чтобы не терять драгоценного времени.
***
фото: На съемочной площадке ;Анастасия Романова.