Быть премьером хорошо, а завлабом — плохо
Само по себе выступление Виктора Степановича на расширенном заседании Совета Министров особого интереса не вызывало. Немножко обещаний, причем не вполне твердых, чтобы можно было отказаться. Немножко реформаторства и немножко контрреформаторства. Словом, ничего такого, что изменило бы массовую уверенность, что и нынешнее правительство намерено дрейфовать и вряд ли скоро страна пристанет к какому-нибудь берегу. Интересен был только последний пассаж его доклада. Эти абзац или два, произнесенные на едином дыхании, чтоб не сказать на взвизге, так много сказали о нашем уважаемом премьере. Они позволили сделать совершенно недвусмысленные выводы, что человек не может расстаться с собственным прошлым.
Выступая в присутствии президента, Виктор Степанович, слывущий человеком прямым, вдруг подпустил такую верноподданническую струю, что я не мог не вспомнить времена партийных съездов, где каждый выступающий превозносил председательствующего, даже отсутствующего.
Это же надо с такой силой уверять, что ни духом, ни помыслом Виктор Черномырдин не видит свою фамилию с приложением «президент», что он и президент — абсолютные единомышленники… Позволительно спросить: если это на самом деле так, кого и зачем Виктор Степанович в этом убеждает? Или опять злокозненные журналисты хотят поссорить — то ли президента с премьером, то ли премьера с президентом?
По-моему, в условиях, когда президентская власть еще не стала наследственной, совершенно естественно, что премьер-министр вправе планировать, что на следующих выборах он выставит свою кандидатуру. Это -нормально. Нормально.
И я не могу не удивляться, читая, как старательно Виктор Черномырдин заверяет Бориса Eльцина в своей верности, как подчеркивает, что мечта его жизни быть при президенте, что он даже
не мечтает когда-нибудь стать президентом России.
Бакатин мечтал. Рыжков мечтал. Руцкой мечтает. Жириновский даже клянется, что так оно и будет, а Черномырдин, который называет себя последователем президента, продолжателем его реформ, — оказывается, спит и видит, чтобы президентом стал кто-нибудь другой…
И второе. Так много деликатности мы увидели по отношению к президенту и так мало по отношению к другим. В том числе и к тому, кто был Черномырдину начальником и кому он начальником был. Чего стоит один только намек, да не намек вовсе, а указующий перст, — на «завлабов», скачущих в премьеры.
Неужели это так плохо: из завлабов в премьеры? (Кстати, Андрей Сахаров тоже был заведующим лабораторией, что не мешало ему оставаться духовным лидером страны).
Вот из начальников газпромов и генеральных директоров в премьеры — это нормально. А чтобы из завлабов, безусловно, извращение.
Опять, думаю, прошлое хватает Виктора Степановича за руку. Это у прежних наших властей пренебрежительное отношение к ученым и науке в целом было в крови. (Возможно, потому, что большинство из них «остепенялось» исключительно по благоприятным спискам, например, в академии общественных наук при ЦК КПСС). А чем иным объяснить раздраженное: придумали рейтинги какие-то?… Словно их специально, эти рейтинги, придумали, чтобы поссорить премьера с президентом.
Язык дан человеку, чтобы скрывать свои мысли. Хороший был совет, кажется, Бисмарка. Всего лишь на минуту наш премьер оторвался от текста, а успел наговорить столько, что не знаешь: смеяться или плакать. Правда, над чем тут можно смеяться?
P.S. А из нынешнего окружения Черномырдина завлабом был только один — Сергей Шахрай. Он хочет быть президентом? Почему бы и нет? Конституции его желание не противоречит.