X

  • 28 Март
  • 2024 года
  • № 32
  • 5531

Оставим высокие слова

Не могу отделаться от мысли, что в нашей жизни, и прошлой, и настоящей, высокие слова существуют отдельно, а сама по себе жизни, практика, модель поведения — отдельно.

Из высоких слов, пожалуй, ни одно так много не мусолилось за последние годы, как патриотизм. Буквально — любовь к родине. А как вам понравится применение этого же слова в отношении трудового коллектива?

…Не то чтобы давным-давно, но все же давненько, в творческой, как принято говорить, организации, где я работал, случилась очередная передвижка-перестановка. Человек, работавший на престижном среди журналистов направлении, «на Москву», занял руководящую должность. На освободившийся стулик со столиком претендовали сразу несколько моих коллег. Особенно мечтал о работе «на Москву» молодой журналист, пробивной, разворотливый, очень самолюбивый.

Eму и карты в руки? Не тут-то было. Бывшему коллеге, ставшему руководителем, наш друг, пробивной и разворотливый, был нужен, как он сказал, на другом месте. Нужен, и все тут. А его личные планы — что они значат по сравнению с интересами коллектива, организации?

Итог — пробивной и способный навсегда оставил журналистику. Сделал себе карьеру чиновника.

Мелочь. Пустяк. Не о чем говорить.

Между тем прошло полтора десятка лет, об истории, я уверен, забыли все действующие лица и, возможно, даже сам обиженный, а для меня, лично не заинтересованного, эта история стала символом бездушного нашего времени.

Прежде было, и сейчас случается. Начальник превыше всего ценит личную преданность и верность возглавляемому им коллективу. Не дай бог, кто-то уйдет к соперникам или начнет самостоятельное дело. Предупреждают: захочешь вернуться — не примем. Укоряют. Стыдят, словно не улицу перешел, а Родину предал!

Было такое и в личной практике.

Я редко менял место работы. Стало быть, не летун? Однако стоило мне однажды воспользоваться своим правом выбора, как я услышал, что «обратно меня не возьмут». Меня это удивило, поскольку были основания полагать себя хорошим работником.

А возвращаться, правда, я и не думал… Но не оттого ли меня «не хотели взять назад», что меня по- прежнему рассматривали как вещь? Что, покупая мою «рабочую силу», начальник был уверен, что он как бы получил в собственность меня самого и теперь вправе диктовать мое поведение, образ мыслей…

Вы думаете, все это прошло? Умерло?

Нет, общество таскает на себе свои уродливые крепостнические нравы, как горб.

Вот из недавнего. Два профессора в одном вузе. Начальник и неначальник. А потом неначальник уезжает в другой город и — создает там новый вуз. Того же профиля. Что дальше?

Вы угадали: ученый совет, обвинения в неблагодарности, в измене родному коллективу…

Да, у каждого из нас есть долг. Нравственный. Eсть духовные узы — с землей, где родился, с улицей, на которой вырос, с друзьями, с которыми вместе работал, придумывал какое-то дело, радовался удачам и огорчался, когда дело не получалось. Все это — святое. И подлинную меру и силу этих связей знает только сам человек.

Узы. Но не уздечки. Не поводья. Не путы, сплетающие ноги. Не кандалы.

Поделиться ссылкой:

Оставить комментарий

Размер шрифта

Пунктов

Интервал

Пунктов

Кернинг

Стиль шрифта

Изображения

Цвета сайта