Между Ладогой и Онегой
50 лет назад началась Свирско-Петрозаводская наступательная операция войск Карельского фронта. В ней участвовали 65-я и 368-я стрелковые дивизии, сформированные в Тюмени.
Талисман маршала Мерецкова
После проведенной в 1924-25 годах военной реформы комплектование Красной Армии проводилось по территориально-милицейскому принципу — каждая административная единица содержала свои временные вооруженные формирования.
Такие территориальные войска имелись и в Тюменском округе Уральской области. В 1931-1932 годах их свели в 65-ю стрелковую дивизию. Eе полки располагались в Ишиме и Камышлове, а штаб — в Тюмени, в двухэтажном доме по улице Республики (сейчас в нем кожно-венерологическая больница).
Тюменцы гордились своей дивизией: по мобильности, маневренности, умению совершать длительные марши она считалась передовой в Уральском военном округе.
«…Дивизия энская, дивизия тюменская,
Покой любимой Родины надежно бережет…»
Слова этой песни сочинили участники красноармейской самодеятельности. Как сообщала тюменская газета «Красное знамя», «в их программах есть народные и боевые песни, музыкальные произведения Бетховена, Глинки, Моцарта, Римского- Корсакова, оперные, опереточные (так в тексте — А.П.) и национальные танцы».
В январе 1934 года шесть лучших лыжников дивизии совершили поход из Тюмени в Москву с рапортом XVII съезду ВКП(б), а через год этот маршрут повторили жены командиров — «пятерка дерзких», как их называли тюменцы.
5 марта 1935 года во всех газетах был опубликован приказ N 37 наркома обороны Ворошилова. «Жены командиров энской дивизии тт. Ирдуган Финаида, Уголькова Нина, Вагина Таисия, Дьяченко Клавдия и Улитина Вера 22 февраля с.г. блестяще завершили лыжный переход Тюмень-Москва. 2100 км пройдены отважными лыжницами в 40-градусные морозы, в бураны и сильную оттепель в 53 дня (из них 40 ходовых) со средней скоростью 52,5 км в сутки. Переход этот не имеет себе равного в истории зимнего спорта. Не только доблестные его участницы, но вся Красная Армия может гордиться этой победой… Награждаю участниц перехода золотыми именными часами…»
С такими людьми можно было любому неприятелю показать, «где раки зимуют», однако в 1937 году командира 65-й стрелковой дивизии комбрига Григория Гаврюшенко, его заместителя полковника Леонида Белозерова-Гладышева, начальника политотдела батальонного комиссара Александра Миловидова и других командиров расстреляли как «врагов народа», а их жен отправили в лагеря на Колыму.
В июле 1939 года ослабленную репрессиями 65-ю дивизию передислоцировали в Забайкалье, где ее возглавил выпускник военной академии имени Фрунзе майор Петр Кошевой, будущий маршал и дважды Герой Советского Союза.
В самые трудные дни обороны Москвы он получил приказ выдвинуть дивизию к столице и… заняться строевой подготовкой.
Про исторический парад на Красной площади 7 ноября 1941 года слышали все. Но немногим известно: в нем участвовали не войска НКВД (как считалось раньше), а полки и танковый батальон 65-й стрелковой дивизии.
В свежем обмундировании, с новенькими самозарядками Токарева и ручными пулеметами Дегтярева прошли сибиряки мимо мавзолея, не зная, что саркофаг с телом Ленина стоял уже в Тюмени в здании сельхозтехникума. Буквально в ста шагах от бывшего штаба дивизии.
После парада предполагалось использовать соединение на московском направлении, но захват гитлеровцами Тихвина изменил эти планы. Ленинград лишился последних путей сообщения со страной через Ладогу и попадал в двойное кольцо блокады. Гитлер, выступая в Мюнхене 8 ноября — в день оставления советскими войсками Тихвина, самодовольно утверждал: «Ленинград сам поднимет руки, он неминуемо падет, раньше или позже. Никто не освободится, никто не прорвется через наши линии — Ленинграду суждено умереть голодной смертью».
Тихвин нужно было отбить у врага во что бы то ни стало. Командующий 4-й армией генерал-лейтенант Кирилл Мерецков понимал — неудачи Сталин ему не простит. Оснований для такой тревоги у генерала хватало.
На второй день войны Мерецкова арестовали и обвинили в предательстве. Под пытками бывший заместитель наркома обороны, начальник Генерального штаба Красной Армии генерал армии Мерецков признал себя «руководителем военно-фашистского заговора» и оговорил большую группу советских военачальников, уцелевших после «большого террора» 1937 года.
Об издевательствах, творимых над Мерецковым на Лубянке, нет ни строчки в его мемуарах. Пятизвездного генерала пытал сам нарком госбезопасности Всеволод Меркулов, считавшийся интеллектуалом и гуманистом. В свое время он окончил с золотой медалью гимназию и физико-математический факультет Петроградского университета, баловался литературным творчеством. В 1921 году в Грузии Меркулов познакомился с Берия, после чего они не расставались больше тридцати лет. Вплоть до суда и расстрела.
В июле 1941 года, когда гитлеровские войска уже захватили Смоленск, комиссар госбезопасности 2-го ранга Меркулов доложил Сталину списки обреченных на уничтожение красных командиров. Однако вождь приказал ограничиться расстрелом лишь руководителей Западного особого военного округа во главе с его командующим генералом армии Дмитрием Павловым. Сталин, видимо, сообразил, что для проведения в армии очередной чистки время явно не подходящее. Мерецкова перевели из Лефортовской тюрьмы в Архангельское. В санаторий Красной Армии. Залечить следы пыток.
В сентябре 1941 года его вызвал Сталин. В своей книге «На службе народу» маршал Мерецков так описал эту встречу. «…Сталин стоял у карты и внимательно вглядывался в нее, затем повернулся в мою сторону, сделал несколько шагов навстречу и сказал:
— Здравствуйте, товарищ Мерецков! Как вы себя чувствуете?
— Здравствуйте, товарищ Сталин! Чувствую себя хорошо. Прошу разъяснить боевое задание!»
Такая вот сцена. Как будто ничего не произошло. Между тем жизнь Мерецкова все еще висела на волоске. Eго спасла от произвола и бесчестья 65-я стрелковая дивизия. 19 ноября она вступила в бой, а 9 декабря ворвалась в Тихвин. За первую удачную наступательную операцию дивизия стала Краснознаменной и превратилась для Мерецкова в своеобразный победный талисман.
Он окончательно уверовал в него 17 января 1944 года: тогда 65-я стрелковая дивизия прорвала оборону противника, освободила Новгород и получила наименование Новгородской.
Вот почему, получив приказ Ставки форсировать реку Свирь и очистить от финляндских войск Южную Карелию, командующий Карельским фронтом генерал- полковник Мерецков попросил резервные дивизии. В их числе и 65-ю стрелковую.
Интересно, что маршалы Жуков и Василевский категорически возражали. «Обсуждение операции, — вспоминал Мерецков, — прекратилось. Когда Жуков и Василевский ушли, Сталин пригласил меня посмотреть салют в честь Ленинградского фронта. После салюта, прощаясь, Верховный Главнокомандующий сказал мне на ухо: «Я дополнительно выделю вам тот стрелковый корпус, который вы просили» (в него входила и 65-я стрелковая дивизия — А.П.). Обрадованный приятной вестью Мерецков возвратился из Москвы на командный пункт 7-й отдельной армии, которой предстояло нанести первый удар по неприятелю.
(Окончание следует)