Шумел камыш, деревья гнулись, сиял огнями небоскреб…
Дурацкую поговорку — «Тюмень — столица деревень» — я услышал впервые на перроне еще старого вокзала нашего города в 1973 г. А. Чехов принял наших интеллектуалов в ликероводочный «орден» почти век назад. При сем он не преминул отметить странную холодность наших женщин, нехорошо замолчав их несомненную красоту.
Долго в цепях нас держали, долго нас духовный и прочий голод томил. И вот наш интель на свободе. Оправившись от первых потрясений, он занялся обживанием новых ниш, усвоением новых правил жизненной игры.
Но пока он разбалтывал планы творческого самовыражения, с надеждой следил за ускоренным ростом капитала всяческих местных фирм и АО, все удобные ниши прочно заняли вчерашние не очень заметные коллеги.
Мест, где можно безмятежно мечтать о красивом, принимая купюры лишь за один рассказ о себе любимом, не хватает при всех режимах. Прочно осели те, кто первым пришел в редакции коммерческих газет, пресс- бюро фирм, газет бесплатных объявлений.
Увы, новому миру от людей литературы и искусства потребовался и новый товар. Весьма специфический. Человек удачи наших дней нуждается в красоте и гармонии, платит за них тогда, когда они усладительно выполняют роль массажиста, легкого наркотика, напитка бездумного развлекательного отдохновения.
Вместо парадоксальной и смешной миниатюры — смачный анекдот «про это», взамен философского романа — крутой детектив, психологически утонченного живописного портрета — манящий китч с непременным крестом над заброшенным храмом.
О, сколько их, недавних трубадуров новой свободы, духовных воспарений, вспомнили дурацкие поговорки и бросились догонять раньше их понявших что к чему коллег. Пошлость и самодемонстрация гениталий стали признаками хорошего тона, игривый подбор буковок лишь слегка вуалировал мат. Неотразимо действовали советы, в каких хрустальных бокалах пить свою мочу.
Пройдет время, и новое тюменское искусство будет предметом изучения медиков, биологов и психологов. На долю искусствоведов мало чего достанется. Одно меня «успокаивает» — мы вполне на уровне наших столиц. Шуры-муры, Сим- Сим, откройся, Сим-Сим, отдайся, бесконечные видеометры голых тел и постельного белья, крутые разборки и клекот автоматического оружия производятся деятелями культуры нашего города без отдыха.
Плохо лишь то, что все это выдается за эстетические нормы века, за новую дорогу нашей культуры. Идет погоня за лидерами. Опять мы слепо верим Москве, Питеру, что только так нас заметит и оценит «цивилизованный» мир.
Пришлось засесть за центральные журналы и сравнить их с прессой на Западе. Обнаружены любопытные парадоксы. Наши центры почему-то не хотят давать России полную и многоцветную информацию о западной культуре.
Eсли раньше она тоже была однобокой, касалась новых книг и фильмов социально ангажированных авторов, творчества так называемых «друзей СССР», то сейчас хроника зарубежной культуры пахнет сплетнями, скандалами, интимными приключениями, криминалом. Одним словом, живописует скотоложество человеческой натуры, культ дешевого успеха, насилие и совсем не чистые способы деланья бабок.
Так, из летней московской прессы я узнал, что нью-йоркское издательство «Континуум» выпустило в свет литературоведческую монографию Дональда Маккормика «Эротическая литература: путеводитель знатока». Какое счастье! Всякие уроды и ханжи упорно загоняли в угол все, что связано с человеческой сексуальностью. Эстеты, знайте теперь, что наряду с «Камасутрой» есть ее женский вариант «Камакалпа». Ты неполноценен, если не выучишь на арабском языке массу слов, обозначающих детородные органы. А что писали и рисовали на своих стенах жители древнеримских Помпей?
Переносимся во Францию. Изданы дневники 35-летнего Сирила Коллара, умершего от СПИДа. Поэт, кинорежиссер, «Дикий ангел», феномен общенациональной культуры. Любимец подростков — за бунт против условностей (конечно же, в сфере морали и секса). Рядом кадры из фильма Ж. Жене — любителя общения с уличными парнями, зеками, ворами.
Индия. Мощный хор слабого пола. Великобритания: аннотируется научная монография «Желание и страх: проявления сексуальности в пьесах Шекспира». Эх мы, закомплексованные, не знаем, что в традиционном шекспироведении сексуальность и пол всегда связывались напрямую. А теперь будем знать, что именно переплетение желания и страха составляют эротичность шекспировских пьес.
С большим трудом удалось выяснить, что наши новые центральные просветители пользовались известными еженедельниками и газетами респектабельного плана («Нью-Йорк таймс бук ревью», «Лондон ревью ов букс», «Boxe» (ФРГ), «Лир» (Франция) и др.).
Пришлось нажать на своего московского коллегу, культуролога Р. Соколова — большого любителя посидеть в читальном зале библиотеки иностранной литературы. Да и наши тюменские германисты (Г. Данилина, В. Байкель)тоже не лыком шиты. Владеют информацией. Мои смутные догадки подтвердились. Центр снова манипулирует нами, навязывает вкусы и стандарты жирующего московского «бомонда». А 2/3 западных материалов, посвященных «нормальной», духовно богатой культуре просто не замечает, сменив социальное на клубничку.
Те же западные журналы и газеты куда больше писали минувшим летом о научно-философских дискуссиях XX века, о шведском периоде Р. Якобсона, о выдающихся женщинах в истории- мировой литературы, о взрыве интереса к английской женской прозе XIX в. (Шарлотта Бронте, Джордж Эллиот), о поэзии А. Хаусмена.
Зачем и нам в Тюмени ходить в этих дурацких колпаках, в очередной раз в новое время собирать пошлый бисер сексуально развинченной культуры-, докатившийся до нас из свихнувшихся на почве эстетической импотенции столиц?
Да здравствует мыло душистое и полотенце пушистое, нормальное здоровое человеческое тело, прекрасный язык любви — без выхода к нам в одеждах похоти и срама. Не нанюхались что ли, не накупались в этом дерьме? Из этого рабства выходить все равно придется, как из недавнего тоталитарного. И это очень трудно, но лучше начинать сейчас. Пока еще не поздно.