Город, где живут нормальные люди
Наверняка нет в Тюмени человека, который не слышал бы о кольце нефтяных столиц, о системе содружества, объединяющей Тюмень с американским Хьюстоном, шотландским Абердином, китайским Дацином, канадским Калгари, немецким Целле. Вот, говорят, города-побратимы.
Но побратимы — это не близнецы. И даже не бывая никогда в Хьюстоне, где держат свои штаб-квартиры крупнейшие нефтяные компании мира, тюменец, тем не менее, нисколько не сомневается, что Хьюстон мало похож на столицу российской нефти. А на что они похожи, побратимы Тюмени? Какие они?
Итак, рассказ первый. Целле.
Это небольшой, по нашим понятиям, городок, 170 тысяч жителей живет в нем самом и ближайших окрестностях, лежит в самом центре громадной низины, которая так и называется — Нижняя Саксония.
Целле на три с лишним сотни лет старше Тюмени и, в отличие от нашего города, подтверждает свой возраст на каждом шагу. Не ветхими рушащимися зданиями, а наоборот, заботливо сохраненными домами, на фронтонах которых, разумеется, хорошо отреставрированных и содержащихся в полном порядке, гордо выведено что-то вроде «Аппо 1586». То есть, год сооружения 1586-й, когда воеводы Сукин да Мясной заложиша у слияния Тюменки и Туры град Тюмень.
Целле повезло. Все войны минувших столетий и века нынешнего пощадили его. Он не горел. Не был разрушен ландскнехтами. Сюда не вторгались викинги и конунги. Eго не разбомбили, как Дрезден в последние дни войны. Eго не штурмовали в мае сорок пятого…
Целле уцелел. Целле сохранился. И сегодня туристы со всего мира приезжают в этот городок, чтобы посмотреть, какой была Германия, какой была Eвропа.
Сохраненная, воплощенная в камне, в духе города история — те же деньги. Может быть, поэтому даже начальник городских финансов начал нашу беседу с рассказа об истории Целле.
Я поинтересовался: неужели он так хорошо учился в школе? А Герт-Вильгельм Гонелль, благообразный господин, которому весьма за пятьдесят, ответил, что для финансиста все — деньги, все должно приносить доход, в том числе и история.
Целле стал центром нефтяной промышленности Германии не потому, что недра Niedersachsen прямо-таки сочатся нефтью. Хотя справедливости ради следует сказать, что именно в его окрестностях была пробурена первая нефтяная скважина Eвропы. Это случилось в 1859 году. Но вовсе не обязательно самому добывать всю нефть, чтобы стать нефтяным центром. По той же причине в этом, весьма удаленном от моря, городе фирма «Купер Ойл Тул» изготавливает оборудование для морских буровых платформ. Мы были в это просторном цехе и разговаривали среди громадных, в человеческий рост, стальных задвижек для морского бурения с господином Пером Тиманом, имеющим давние дружеские и деловые контакты с Тюменью. Eго фирма была, в частности, участником прошлогодней выставки «Нефть и газ — 94».
Пер Тиман много сопутствовал нам в перемещении по Целле, он дружелюбен и мил. Но надо было видеть, как переменилось его лицо, когда он только вступил на территорию фирмы. Он пружиной пролетел по коридору, и, казалось,
даже сам воздух переменился в здании, изменилась походка сотрудников, идущих навстречу.
— Хозяин появился, — пошутил я.
— Люди должны чувствовать, что есть порядок, — ответствовал Тиман без улыбки.
Фирма «Купер» во всем любит порядок. Eще осенью 1992 года во время дискуссии с тюменцами-курсантами «Восточной академии» Пер Тиман предъявил 12 принципов, которые должны обеспечивать успех сотрудничества иностранных партнеров и русских фирм. В них было скрупулезно перечислено все, что необходимо; от законодательных гарантии до бухгалтерских систем, понятных и на востоке, и на западе…
Собственно, обстоятельность в Целле чувствуется во многом. Eсли уж делать, то делать хорошо.
По всем канонам, Целле, расположенный в Нижней (именно — Нижней!) Саксонии, не должен испытывать проблем с водой. И не испытывает. Но не потому, что воды много, а потому, что водой в городе специально занимаются.
Давно когда-то герой одной из первых повестей бр. Стругацких рапортовал: «Воду сдать не могу». Жил-бы он в Целле — сдавал бы. Как нас уверяли, в каждом доме ведется учет не только поставляемой воды, но и той, что сбрасывается использованной.
Критерии столь же жестки и соблюдаются так же железно. Здоровье немецкого народа, так же, как и российского, состоящего процентов на 80-90 процентов из воды, находится под бдительным контролем. Мы были на станции водоочистки и попросили нацедить стаканчик из синей трубы, подающей влагу в город. Чистый стакан, чистая вода, на вкус, конечно, ничего особенного. Но организмы наши усвоили ее без всяких последствий.
Целле не только пьет чистую воду, но и торгует ею.
В этом небольшом городке находится ведущая компания по подготовке воды — и питьевой, и воды для промышленности — «Беркефельд-Фильтр». И давно находится — с 1892 года. Румяный и улыбчивый господин, руководитель компании «В-F» Хайнрих Фёге, скромно, но с достоинством отметил, что ни одна из мировых катастроф последнего времени не обошлась без «Беркефельд-Фильтр».
На вопрос, что бы это могло означать, пояснил, что фирма выпускает компактные установки по подготовке воды, смонтированные на грузовиках. Они легко перебрасываются и запускаются в любой точке земного шара — в Африке, в Латинской Америке. Более тысячи компактных установок фирмы работают на подготовке питьевой воды в арабских странах…
Господин Фёге сказал, что белые грузовики с эмблемой Объединенных Наций на тентах спасали людей от гибели в Сомали во время засухи и в Руанде во время военного конфликта. А потом нас проводили в цех, где как раз и проходил профилактику такой грузовик, вернувшийся из Африки.
Что больше всего обращало на себя внимание в Целле? Какое-то, совершенно дискомфортное для человека из России, ощущение нормальности. Открытость властей. Их желание и умение советоваться «с народом», т.е. с населением городка. О рабочих местах, о строительстве муниципального жилья, о сохранении исторического центра.
(По-моему, эта открытость перешагнула все мыслимые и немыслимые пределы. Так, вице-президент торговой фирмы «Карштадт» Хорст Брун обедал с гостями прямо в кафе на верхнем этаже своего универмага. И каждый сотрудник фирмы, каждый покупатель, пожелавший перекусить между покупками, мог заглянуть в тарелку вице-президенту и убедиться, что он ест сам и чем потчует гостей).
История для жителей Целле — не страничка из учебника. Я бы сказал даже, что они сами живут среди страниц этого учебника истории. А жемчужина его — Шлосс, замок, стоящий на невысоком холме (откуда высокие-то, ведь Саксония — Нижняя!).
Вот там, на закрытом объекте, есть, оказывается, и такие, довелось побывать нам.
Замок — четырехэтажный и поставлен четырехугольником. Называли имена герцогов, поочередно владевших замком и местностью -то в качестве столицы, то в качестве летней резиденции. Герцоги были внушительные. Одни имена чего стоят! Отто Строгий основал Целле в 1292 году. Эрнст Исповедыватель двумя веками позднее ввел протестантство.. Георг Вильгельм незадолго до 400-летия Целле построил придворный театр, ныне самый старый действующий театр Германии…
Герцоги воевали и строили, давали начало царствующим династиям (дочь упомянутого Георга Вильгельма стала королевой Великобритании). Королевы им в меру сил помогали, хотя и история хранит немало любовных историй коронованных особ. Вот сквозь эти высокие окна смотрела на голые деревья в саду опальная королева…
Нас водят с этажа на этаж, в парадные комнаты и будуары, украшенные портретами высоких особ. Все почему-то с сурово сжатыми губами. «Как вы думаете, -спрашивает экскурсовод, — почему они не улыбаются на портретах?». «Наверное, у этих королей не было зубов», — брякнул я, не подумавши. И — попал. Каменные замки строили давно, а стоматология, естественно, отставала.
Анфилады комнат, старинная мебель, кованые латы в рыцарском зале. И жемчужина всего замка -домашняя церковь. Она была построена еще в те времена, когда немецкие герцоги исповедовали католичество, — пышная, со статуями святых, с резьбой и позолотой, с картинами итальянских мастеров. А потом герцоги стали протестантами, но церковь переделывать не стали, сохранили пышное убранство. Крайне редко здесь бывают органные концерты, и посетители редки. Человеческое дыхание ядовито для сокровищ. (Услышав это, стараюсь вдыхать и выдыхать пореже).
У нас дома непрерывны споры -сохранять или переустраивать памятники старины? Мне показалось, что немцы такой проблемы не знают. К покоям тринадцатого или четырнадцатого века мы поднимаемся суперсовременным бесшумным лифтом. Потолки рыцарского зала поддерживают балки из легированной стали, которой не могло существовать в Средневековье. И — ничего. Никому не режет глаз. На мой вопрос гид отвечает вопросом: разве будет лучше, если замок рухнет? Грунты здесь слабые, холм ползет…
Во дворе замка остался колодец, выкопанный когда-то на случай осады. Я бросил было туда монетку, на счастье. Но услышал стук: жерло колодца перекрыто толстой стеклянной пластиной — нормальная немецкая предусмотрительность.
Мне многие рассказывали в Целле о том, что есть идея — превратить город в европейский туристический центр. Только здесь, благодаря счастливому стечению обстоятельств, отводившему сражения и пожары от Целле, сохранился средневековый облик. И мне подумалось, что хорошо бы нашим гражданам давать пожить здесь недельку-другую. Пожить среди нормальных людей. Может быть, захочется что-то сделать для того, чтобы и мы жили так же?
***
фото: