Раз — картошка, два картошка…
«Я посылаю вас жать то, над чем вы не трудились»
(Eвангелие от Иоанна, 4-38)
Осень. Картошка поспела. Пора убирать урожай.
— Наконец-то! — радуются обезумевшие от бессонных ночных дежурств одни.
Кряхтя и вздыхая, начинают подсчитывать свои капиталы для похода на рынок другие.
Кое-что говорят третьи. Те, кому уже помогли убрать плоды.
Отчаявшись найти защиту у закона, народ этим летом начал накапливать опыт «партизанской войны» с захватчиками. Пока едешь в поезде или в автобусе, буквально проходишь малый курс диверсионной подготовки. Один божится, что лично знаком с мужиком, запасающим для незваных постояльцев отравленную водку. Другой расписывает, что и как закапывает в борозды, чтобы остановить руку любителя жать там, где не сеял. А недавно я услышал в поезде «рассказ» про одного провинциального милиционера, который поставил у себя в огороде волчий капкан. Будто однажды утром он обнаружил рядом с капканом чью-то вязаную шапочку и несколько пальцев руки. Хозяин пальцев так и не объявился.
— Ну да! — скептически хмыкали слушатели. — А если бы капкан поставил кто другой, не милиционер? Тогда мигом бы и «потерпевший» объявился, и хозяина в тундру увезли.
Народ в купе долго спорил на тему «засудили бы или не засудили» и пришел к традиционному устоявшемуся выводу: что позволено Юпитеру, то, мол, не позволено быку. И вообще, это не метод. Старая пословица не врет — не рой яму другому. Забудешь о своих мерах предосторожности и сам нарвешься.
Словом, пока самым надежным и гуманным средством остается дежурство по очереди. Подробности достаточно исчерпывающе изложены в сказке «Конек-Горбунок». Помните? «Взял он вилы и топор и отправился в дозор». Поскольку сказку эту написал наш земляк почти двести лет тому назад, можно сделать вывод, что нравы со времен Eршова существенных изменений не претерпели.
А тут еще уродливый городской быт. Живем не в домах, где рядом был бы земельный надел, а-в бетонных камерах-квартирах. И клочок земли, который и дачей-то не назовешь, за сто верст без хозяйского догляда сиротеет. Эти игрушечные конгломераты вокруг больших и малых городов возникли в качестве маленькой стыдливой уступки власти во времена беспощадной борьбы с собственниками. Вот уж поистине — ни к селу ни к городу. Эта практика проникла даже в маленькие городки, где архитекторы по-прежнему упрямо вводят многоэтажки, заставляя жителей обзаводиться отдельным участком земли. Иначе не прокормишься.
В моем родном городе всего двадцать тысяч жителей. Старый дом снесли, а матери предоставили комнату в пятиэтажке. Теперь она взяла участок за городком и каждый день по очереди с моим братом ходит в дозор. И все равно не уберегла посадки. Воришки не дураки. Умеют наблюдать за графиком «смены караула». Моя соседка жаловалась, что во время очередного дежурства по дачному околотку стоило ей на несколько минут отлучиться, чтобы осмотреть окрестности, у нее тут же из запертого на ключ дачного домика утащили ужин — вареную картошку вместе с кастрюлей и ломоть арбуза. Можно сказать, прямо изо рта вырвали.
Нет! Раньше так не воровали! — божатся борцы за нравственность. Пожалуй, с ними можно согласиться. «Так» действительно не воровали. Был лозунг «Государство — это мы». Свое и брали. Благо, кругом расстилались необозримые колхозные поля. Вот уж где было «каждому по потребности». Были бы «способности». А теперь в карман государству не залезешь, все акционировалось и приватизировалось, так что шарить осталось только в карманах друг у друга. Правда, увеличивается шанс получить по рукам. Но слишком уж привыкли мы выполнять призыв господа Иисуса Христа — «жать там, где не трудились». Отвыкать трудно. Но надо. Ведь уважение к собственности — это оборотная сторона уважения друг к другу.
У нас на лестничной площадке снова вывинтили лампочку. Eсли бы она была казенная, никто не обратил бы на это внимания. Нам до лампочки! Однако поскольку несколько раз подряд мне приходилось ввинчивать купленную на свои кровные, то теперь проблема уважения к собственности становится для меня первоочередной.