Катерина, Катерина, нарисована картина…
Была такая не то считалка, не то дразнилка. Обрывок от нее застрял в памяти и трогательным воспоминанием о прошлом возникает всякий раз почему-то в присутственных местах. Ну, конечно, не при всяком посещении администраций, банков, офисов. А именно тогда, когда над столами ответственных руководителей я вижу в «красном месте» некоторую живопись, как говаривал герой бессмертной ленты «Операция «Ы».
Прежде на этом месте находился бы портрет вождя пролетариата. Например, «Ленин, читающий газету «Правда» или, на худой конец, «Ходоки у Ленина». Нынешние времена уже не требуют в обязательном порядке демонстрации ваших политических симпатий либо верности официальному курсу. Да и кто знает, где, например, можно раздобыть хотя бы портрет Черномырдина, писанный маслом? Скорее, найдешь карикатуру из тех же «Кукол», либо с первой страницы газеты «Известия».
Видно, начальник без портрета за спиною чувствует себя почти так же, как без галстука. Поэтому коллективная мысль срочно забилась в поисках выхода. Я говорю «коллективная» совершенно осознанно. Миллионы начальников разом вынесли в кладовки портреты Ильича и повесили на их месте живописные полотна разного размера и разных художественных достоинств.
Более того, стало модным дарить картины — по случаю юбилея города или округа. Помню, как на 400-летии Салехарда гости со всех северов надарили целую картинную галерею. То же повторилось и на 65-летии Ханты-Мансийского округа. И на 410-летии Тюмени. Одна богатая фирма вместе с полотном подарила даже сертификат, подтверждающий, что этот четырехугольный кусок холста был покрыт красками в начале нашего века и представляет большую ценность.
Я присутствовал на многочисленных дарениях, и как-то само собой приметилось некоторое однообразие. Мол, в связи с вашим юбилеем (трудовой победой, национальным праздником — нужное подчеркнуть!) разрешите вручить вам эту картину. Картину — и все! Раза два, правда, кто-то сказал более трудное слово, как его, ага, вот — пейзаж!
А во всех остальных случаях -дарили исключительно «картину».
Кстати, бросалось в глаза некоторое жанровое однообразие. Главным образом, картины местной природы, Намек, чтобы вам тут, в Тюмени, вспоминалась наша северная природа. (Или -наша башкирская природа. Или — наша дальневосточная природа. Или — подмосковная… Нужное, как вы уже знаете…).
На 410-летии Тюмени, отдарившие картину с сертификатом представители некой нефтяной компании протискивались на свои места прямо по моим коленям. Я воспользовался случаем и спросил: кто художник-то? «Якубовский или Якубович», — ответили мне.
Стало быть, в данном явлении мы вправе зафиксировать два момента. С одной стороны, имеет место заметная — и положительная — тяга к искусству (украшают кабинеты и, возможно, вырабатывают вкус), С другой стороны, на нынешнем этапе еще мало чувствуется влияние художественного оформления официальных зданий на аппарат, работающий в них, который мало меняется в сторону гуманизма, тонкости восприятия, трогательной заботы о налогоплательщике. Значит, мы вправе говорить о том, что картины дарят не потому, что они вызывают какие-то чувства у дарителя, а тот, кому их дарят, известен как самый тонкий ценитель искусства. Просто — стало модным.
Впрочем, это нестрашно. Картины — штука долгоиграющая. Не у этих поколений, так у следующих они «пробудят жар к искусствам творческим, высоким и прекрасным». А мне бы все-таки хотелось, чтоб вручая очередное полотно, один начальник говорил другому: «Дарю, понимаешь, тебе портрет самой красивой девушки нашего города Кати работы знаменитого художника шестого микрорайона. Смотри, какая кисть, какая светотень!». И внимающая публика чтоб тут же валом валила в шестой микрорайон на очередную выставку этого мастера.
И никаких «картин».