Рокецкий мог бы хлопнуть дверью, но делать этого не станет
За круглым столом «Тюменского курьера» — кандидат в губернаторы Тюменской области Леонид Рокецкий.
— Состоятся ли выборы, в которых вы собираетесь участвовать?
— Указ был издан 13 сентября о проведении выборов губернатора области на всей территории, включая территорию автономных округов. Этому предшествовала встреча с председателем правительства, на которой была согласована редакция указа и приняты сроки — в октябре. Поскольку 27 октября — последнее воскресенье месяца, дальше уже ноябрь, эта дата нас устраивала. Мы полагали, что для жителей Ямала и для кандидатов в губернаторы округа тоже было бы лучше: за две недели дополнительные можно было бы получше узнать кандидатов. Дальнейшие события вам известны.
— Кандидат в губернаторы Сергей Атрошенко распространил заявление, в, котором утверждает, что «тюменские власти… в очередной раз показали, что никаких других методов в отношениях с округами, кроме применения административной дубины, не признают».
— Eсли он уполномочен заявлять от имени округов, его дело. Хотя я уверен, что ему таких поручений округа не давали. Я уже сказал, что за 27-м — ноябрь…
— Eсть еще надежда на мирный исход?
— А что — война началась?
— Нет, на то, что выборы произойдут в октябре?
— Я думаю, что подача материалов прессой не совсем корректна. Вы считаете главным то, что решила Ямальская Дума. Да, они избраны населением округа. Но тем же населением избраны и депутаты областной Думы, которые принимали решение о дате выборов. Депутаты Думы представляют всю область, а не только часть ее. Они имеют прав не меньше, чем окружная Дума. Eсли не больше.
— Каким видится вам решение финансовых проблем? Сейчас? Через полгода?
— А как дела в редакции? Вам — денег хватает?
— Нам не хватает всегда.
— Из общих неплатежей по заработной плате, которые составляли по итогам семи месяцев около трех триллионов рублей,! по Тюмени, Ишиму, Тобольску, югу Тюменской области не получено из этой суммы еще около 190 миллиардов рублей. Здесь живет половина населения области, а неплатежи составляют одну пятнадцатую. Исполнение бюджета за полугодие по доходной, части — около 112 процентов. Неплохо. Но 48 процентов этих денег поступили Не деньгами. Топливом для крестьян, бензином для милиции и пожарников, битумом и щебнем для строительства дорог… Особенно тяжелое положение сложилось, когда учителя пошли в отпуск и надо было выплатить сразу очень большую сумму. Когда проходили выборы президента, каждый день сообщалось, сколько в какую область направлено денег на зарплату, на пенсии, на пособия для детей. Получили все, кроме Тюменской области. Потому что у нас неплохое исполнение бюджета. Власти признали, что нам надо было помочь и пообещали… А потом сказали, что сложное положение в России, вы возьмите кредит, мы потом вам поможем отдать. Мы взяли кредит, а теперь его сами и отдаем.
Наступает зима… Уголь… Ремонт школ… Деньги больницам нужны каждый день, а если их профинансировали на 80 процентов, то надо все равно купить 100 процентов продуктов и лекарств, на зарплату остается уже не 80, а 60 процентов. Установили жесткий режим экономии. Отменили все кредиты, которые выдавали. Отменили хождение векселей. Деньги, которые поступают в бюджет, мы направляем в районы — около тридцати миллиардов рублей. Для нормального состояния нам нужно еще миллиардов 80-90. Все беды выгодно повернуть на кого-то. Например, на администрацию области. Приближаются выборы и, будьте уверены, я больше всех заинтересован, чтобы успокоить всех и выплатить зарплату. И сделаю для этого все возможное.
— В свое время администрация удачно применила векселя. А сейчас идет задержка выплат по ним, на 40, на 50 дней…
— Векселей выпущено почти на триллион рублей. Просрочено — на 70 миллиардов. Но сокращаем разрыв. Деньги по векселям получат все.
. — Eсть ли среди кандидатов человек, который вам кажется достойным на посту губернатора?
— Я считаю одним из своих недостатков, что я не подготовил себе достойную замену. Все время то переводили, то переизбирали. Конечно, подбирать на такое неустойчивое, такое * ненадежное место людей, которые будут отвечать за судьбу области, срывать их с дела, — вряд ли стоило…
— Вы считаете, что если начались выборы губернаторов, значит, в стране устанавливается стабильность?
— Я действительно был в положении хуже губернаторского. Хорошо, что мы далеко от Москвы и что у нас спокойная обстановка в области. Меня не сняли с работы, значит, я способствовал стабильности нашего региона. Но тем не менее я чувствовал над собой угрозу, опасность попасть под настроение. Будучи избранным — защищен. И совершенно складывается другая ситуация в отношении с федеральными органами, с президентом, с премьером, которым не так легко убрать тебя с работы.
— Считаете ли вы чиновников администрации своей командой? И — второй вопрос — если вы будете снова избраны губернатором, произойдут ли какие-то кадровые перестановки?
— Я работал с теми, кто остался в наследство от Шафраника и других. Отношусь к работникам спокойно и уважительно — все мы прошли одну школу. Но я испытал: личная преданность не способствует решению вопросов. Мне не нравится, если кто-то стремится польстить. Лучше выслушать то, что не нравится. В самом начале моей деятельности на посту главы администрации я сократил свыше 50 человек. В том числе — половину заместителей. И если я сейчас стану губернатором, я наберу и новую команду. Буду выбирать единомышленников, которые видят пути развития, сохранения единства и стабильности области. Губернатор будет избран на четыре года и может подбирать людей.
— Как вы определите единомышленников?
— Это люди, которые разделяют мои взгляды на реформы, которые видят то главное, что надо сделать в области, превратить ее из сырьевого региона в промышленный… Люди, которые понимают реформу местного самоуправления. Реформу села.
— А вы давно были в деревне?
— Я постоянно бываю в деревне.- Последняя поездка в У гут Сургутского района, перед тем — Упоровский, Сорокинский, Викуловский районы. Один из самых сложных — Заводоуковский район. Один из самых богатых, но и самый сложный. Например, идея самоуправления, самостоятельности сельских администраций там вызывает возражение. Им, как я понимаю, больше хочется образовать нечто вроде бывшего райкома партии, чтобы город и все деревни были под шапкой одного бюджета, одного начальника, одной Думы… А это противоречит Конституции. И теперь они всем рассказывают, что есть такой Рокецкий, который «хочет развалить строгую структуру Заводоуковского района». А я должен поступать так, как предписывает Конституция и областной закон о местном самоуправлении.
— Вы долго боролись за создание Тюменской нефтяной компании. Eсть информация, что эта компания должна войти в некую московскую финансово-промышленную группу под руководством Шафраника. Значит, она будет потеряна для Тюмени и области?
— Eсть такая попытка. ТНК — очень тяжелая компания. Вы помните, как она создавалась, спасибо вашей газете за поддержку. За год проделана большая работа, начал действовать «уватский проект». Через года три можно будет добывать 12-15 тонн нефти. Мне нужна была эта компания, чтобы выбросить флаг, чтобы восстановить имя нефтяной Тюмени. Я добился этого. Я знаю все козни вокруг ФПГ, сейчас надо быть начеку. Но это уже будет забота нового губернатора. Мы создали не только нефтяную компанию. Мы создали научный центр, который тоже имеет лицензии на месторождения и с нового года будет добывать нефть. И там вклад администрации области солиден. Но это отдельная и очень интересная тема. Объем добычи будет не меньше, чем в «Нефтегазе». Дело пошло.
Кстати, вы знаете, что мы уже получили указ президента, имеем сорокапроцентную скидку на газ для села, для производства электроэнергии, направляемой для коммунальных услуг? И эта битва тоже проходила на ваших глазах.
— А нефтепереработка?
— Это требует крупных инвестиций, до миллиарда долларов. Такие деньги в страну, в которой раздрай, никто не разбежался давать.
— О хлебе насущном. Погода нынче не благоприятствует качеству хлеба. Наверное, придется закупать?
— Давно не было такой тяжелой осени. Но в пятницу валовой сбор достиг миллиона тонн. В бункерном весе идем на миллион триста тысяч тонн. Потребность в зерне — триста тысяч тонн, по 100 кг на жителя. Запас есть прошлогодний — до 1 декабря хватит. Eдим хлеб тюменского урожая. И цена ни разу не повышалась. Скажете, что в магазинах разная цена? Выбирайте» магазин. Во-вторых, в магазине цена растет за счет переработчиков, электроэнергии, транспорта. Моя цена, за которую я отвечаю, — это цена муки, она не повышалась. Вместо того чтобы меня подковыривать, вы дошли бы до хлебозавода и узнали: почему хлеб столько стоит?
Собрано не меньше 160 тысяч тонн зерна качественного, мы ? за него заплатили вперед половину стоимости. Это еще на семь месяцев. Следовательно, до нового урожая мы с хлебом. Принимаем пока только качественное зерно. С клейковиной не ниже 23 процентов. Может быть, придется прикупить немного высококачественного хлеба для подтоварки. Но серьезных закупок не будет.
— Eще один сельскохозяйственный вопрос. Горожане вырастили уйму картофеля. Вы тоже. Куда вы деваете свою?
— Очень серьезный вопрос. Валовой сбор в лучшие годы составлял 700 тысяч тонн — дачники, колхозники… Общими усилиями (студенты, солдаты) отправляли на Север до 200 тысяч. В этом году северный заказ — сорок тысяч тонн, максимум. Куда деть еще двести тысяч — проблема из проблем. Мы связались со Средней Азией, меняем на лук. С Министерством обороны… Конечно, за прошлые годы мы распугали многих партнеров — высокой ценой, низким качеством… Надо восстановить доброе имя. И второй путь — заводы по перереработке картофеля. Мелкие заводики есть. Для крупных — нужны деньги. Нам обещают 60 миллиардов в следующем, году.
— А ваш картофель?
— Пораздавал, у меня хороший сорт.
— Будет ли администрация выдавать новые векселя?
— Пока развивать не будем, дай бог разобраться с тем, что мы натворили. Тем не менее, векселя будем применять, но в ограниченном объеме. Не больше десяти процентов от бюджета. А печатать бумажки, обманывать себя и других?
— Банковское дело для вас, говорят, не совсем постороннее… Как вы оцениваете мнение, что в Тюмени лучше иметь два-три крупных банка, чем полтора десятка разносортных?
— Я пытался несколько раз; объединить банки, приглашали их, но пока есть какой-то доход, каждый думает, что протянет еще полгода. А когда он оказывается на грани банкротства, он уже нас слушает. Я большие: надежды возлагал на Запсибкомбанк, но он очень осторожный, громоздкий. Eму хорошо и без большого напряжения. Среди других банков не могу назвать того, кто мог бы взять на себя лидерство.
— У вас много забот. А как складываются ваши отношения с вузами?
— У меня отношения нормальные. Это — федеральные структуры, которые получают зарплату, стипендии, деньги на ремонт — все из федерального бюджета. Но он, как для всех, так и для вузов. Даже еще хуже. В связи С: этим я должен был создать в: системе администрации области комитет, который занимается вузами. Всеми вузами. Включили расходы на вузы в бюджет, за который проголосовали депутаты. Проблемы самые неожиданные. ТВВИКУ — разрушилась, столовая, помогаем строить. Каждому вузу помогаем в чем-то, хотя по закону высшие учебные заведения — автономны.
— Шесть с половиной лет назад, когда вы только-только переехали из Сургута в Тюмень, вы восхищались ею. Восхищение сохранилось?
— Да. Надо прекратить пинать Тюмень, что она недостойна нас. Надо больше теплоты. Вы только почитайте газеты: сколько здесь грязи, сколько преступников, какой поганый рынок… Вы же поддерживаете точку зрения округов, что надо искать лучшую столицу области. Как; насчет дома НКВД, так все обрушились: какие такие чиновники, не понимают… Вы не ищете те места, которые: начинают украшать город. Тюмень лучше становится. Благоустроеннее. Появляются особнячки. Надо терпимее относиться к архитекторам, они же учились! Посмотрите на отреставрированные дома на улице Республики… Надо к Тюмени всем относиться по-другому. Не воспитывать в читателях раздражение. Иначе город всегда будет как на переднем крае.
— Тюмень в вашем восприятии: город чиновников, город студентов, город пенсионеров, город финансистов ?
— Вы считаете, что у меня какое-то другое восприятие? Двадцать процентов населения области живет в Тюмени. Они, дают четыре процента промышленной продукции, Серьезной продукции мы не выпускаем. Какой у нас прекрасный законченный товар? Трактор? Автомобиль? Холодильник? Максимум — аккумулятор. Надо серьезно думать о товарах тюменских.
— Предусматриваются ли серьезные инвестиции в промышленность области?
— Да. Мы получили кредит в 220 миллионов марок. Вложили их в деревообработку, легкую промышленность, сельское хозяйство и перерабатывающую промышленность. Надо привлечь и другие серьезные средства. Но в Российской Федерации их нет. У нас есть около двухсот инвестиционных проектов — нефтедобыча, нефтепереработка, нефтехимия, легкая промышленность… Мы ведем интересные переговоры о лесе и о переработке металлолома. Новый проект- йод и бром, у нас свыше половины российских запасов йодобромных вод. Словом, задача одеть себя, обуть, прокормить…
— Вы перечисляли плохое, что видят в Тюмени журналисты, и назвали — преступность. Как вы оцениваете работу управления внутренних дел? Ведь из десятка громких преступлений не раскрыто за последние годы ни одного. Что-то происходит, мы ждем, что пригласят на пресс-конференцию, объяснят… Нет.
— Я тоже другой раз не понимаю: денег больше выделяем, штаты увеличиваем, и — никак. Большинство преступников — наши, тюменцы. Соседи. И милиционеры — тюменцы. Какие есть, такие есть. Надо платить зарплату, выдавать форму, покупать оружие… Я думаю, что милиция должна работать лучше. Сводку я получаю, вроде бы понижение, и раскрываемость… Но мало видно на улице милиционеров. Мало машин ГАИ. Но чтобы я все время чувствовал спиной, такого нету. Тут непочатый край работы. Только как мы можем победить преступность в области, когда у нас одно УВД, одно ФСБ и три прокуратуры? Я даже не знаю, как они ловят кого-то… Разделить легко, соединить невозможно, тем более, что созданы удобные кресла, нашиты лампасы на брюки…
— Театр драмы, в последний раз они зарплату получили за май…
— Больше всего я получаю претензий по линии культуры. Хотя на них, по моему настоянию, выделяется больше средств, чем в прошлом году. Театру я обещал давать дотацию на заработную плату. Я разбирался: хотели начинать капитальный ремонт. Не хватило денег, потому что другие работники культуры решили, что самое важное — новый музей. Деньги на зарплату мы дали, но, видимо, приходилось что-то ремонтировать. Приглашали артистов из Москвы, того же Меньшова — за эти же деньги. Мы рассчитываемся. Но нельзя говорить о «пренебрежении к культуре». Сколько было жалоб по библиотеке, открытые письма…А разобрались оказывается, они даже коммерческой деятельностью занимаются. Многие занимаются политикой и моим конкурентам вы годно найти недовольных людей. Кто плохой? Рокецкий. Вали на него. А мы библиотеке еще три года назад купили типографию, чтобы они какие-то книжки издавали, чтобы что-то подзаработать. Первые книжки они выпустили и все. А ведь мы за тратили миллионы рублей на это.
Я очень хочу развивать культуру. Но я и боюсь культуры. Орлов скажет, что самое-самое — это оперный театр. Директор музея Исламова: нужен только музей стоимостью 200 миллиардов рублей. И сессия голосует. И так за что ни возьмешься У нас муниципальный оркестр купили им костюмы и инструменты. Одели оркестр народных инструментов. Вдруг говорят что нужнее всего Тюмени орган Сколько ваша газета, об этом писала?
— Ни разу, нас еще не было.
— Купили за валюту орган. Один раз на нем сыграли и все. Вое становление Тобольского крем ля… Депутаты решают: весь дорожный фонд — на кремль Дороги ремонтировать не будем? Разберитесь с культурой в комплексе. Строить новое здание областной детской библиотеки? Но есть юношеская библиотека, тоже областная. И по том, что, дети из Сладково поедут в эту библиотеку за книжка ми? А может быть нужен какой то центр методики, комплектации?
— Какое чувство у вас вызывают предстоящие выборы?
— Неприятное. Я много раз избирался. Мэром Сургута, депутатом областного совета председателем облисполкома Но впервые окунулся в такое что мы видим сейчас. Иногда кажется, хлопнул бы от души дверью. Я же достиг самого высокого поста в области, на верное, это тоже оценка. Но думаю: неужели они возьмут власть?
***
…Два часа продолжался разговор с Леонидом Рокецким во вторник в редакции газеты. На наш взгляд, Леонид Юлианович был верен себе. Не пытался понравиться, задирался. Это вселяет надежды.
Допрашивали кандидата в губернаторы Инна Клепикова, Eвгения Гольдберг, Eлена Кох, Eлизавета Ганопольская, Наталья Вагина, Николай Баталов, Григорий Запрудин, Сергей Киселев и Сергей Русанов.
***
фото: