Цепь, соединяющая Россию, может лопнуть. В самом слабом звене
Этим «самым слабым» звеном может оказаться не Чечня и не какая-нибудь другая национальная автономия. Этим звеном может оказаться бывшая Тюменская область. Я, наверное, несколько забегаю вперед. И роль Кассандры — не роль для репортера. Но используя метод аналогичных ситуаций, не могу не сказать, что 1991 год стучится в наши двери, хотя и несколько в ином качестве.
А вы помните 1991 год? Наш незыблемый «Союз нерушимый», сплоченный навеки? Он рухнул быстрее Берлинской стены. Без экскаваторов и бульдозеров, без направленных и бризантных взрывов. Он рухнул, и даже пыль не поднялась.
Вы все, конечно, помните. И даже то благодушие, с которым, все мы, и я в том числе, воспринимали один из ярких призывов того года, про «откусывание суверенитета». Кто-то откусил, а кто-то этим теперь давится.
Ах, какие звучат увлекательные лозунги про права территорий (думаю, что удельным князьям, жившим до Дмитрия Донского, они тоже пришлись бы по вкусу. Правда, князей поодиночке передушили нукеры Батыя)! Про зловредную Москву, обирающую регионы. Про то, что стоит нам только перестать отдавать центру налоги, мы заживем припеваючи. Eсли не как в Эмиратах, то уж как в Швеции — точно!
У меня в этом плане только несколько вопросиков. Например, армию тоже станем собственную содержать? Красиво звучит: тюменская регулярная армия! А пограничные войска? А военно-морской флот и военно-воздушные силы?
Нет, скажете, об этом нет речи. »Пока нет. Но если не платить налоги, если ликвидировать финансовую вертикаль, хоть называйте ее по-средневековому данью, нет государства. Нет государства без подчинения местной власти власти федеральной. Нет государства без верховенства федеральных законов над местными законами.
Первое всегда должно быть первым. Второе вторым.
Я прекрасно понимаю, что идея «банановой оеспублики», точнее «газпромовской республики», родившаяся в чьей-то местной головенке, никогда не набрала бы силу и не оказалась бы нелепой строкой Конституции о равенстве субъектов федерации, входящих один в другой, если бы не поддержка на самом верху, где тоже не слишком много думают о том, о чем много говорят. О России. О ее железной структурированности, о ее надежной государственной конструкции.
Один из кандидатов в губернаторы заявляет: надо договариваться. Другой вторит: договариваться надо. Все говорят о договорном решении проблемы. Хотя решение может быть только конституционным.
Ямальские власти пугают местное население, что коварный юг хочет отобрать добавочные выплаты у северян, которые зарабатывают их нелегким трудом в высоких широтах. Когда-то эти выплаты называли «баяндинские». Сейчас, видимо, «нееловские» или «корепановские». Наивные северяне, люди как люди, верят. Боюсь, что кое во что верят и их депутаты, верят губернатор и мэры.
Они верят, что вот обретут ямальцы свободу от Тюменской области и на этом процесс закohчиtcя.
Думаю, что ничего подобного. Процесс перекроя России только начинается. Процесс пошел. Процесс набирает размах и силу.
Когда он остановится? Не знаю. Потому что всегда найдется какой-нибудь большой или маленький чиновник, которому его личное и ближайшего окружения (даже если это окружение — целый округ!) благополучие окажется дороже, чем благополучие России.
Кажется, это из Иосифа Уткина: «И если здесь слава богу, то где-то — не дай бог!». В какой из половинок ни окажешься, все не склеить разбитое. Так, может, лучше бы не ломать?
Вспоминаю, как не то в 1990-м, не то в 1991-м году народный депутат Союза Юрий Неелов, выступая перед Тюменским облсоветом, восклицал: «Не рубите, мужики, не рубите!».
Что ж ты сам теперь рубишь, мужик?