Совет при министре
Совещание работников культуры с участием министра культуры России Eвгения Сидорова, что прошло в ДК «Геолог» в среду на прошлой неделе, началось с выступлений тюменцев. На приветствия времени не было, поэтому слушать было интересно.
Выступления Татьяны Исламовой, Анатолия Марласова, Владимира Коревицкого и других свидетельствовали о том, что у тюменских деятелей культуры — государственное мышление. Никто не просил денег на конкретные тюменские проекты. Говорили о всей российской культуре. О том, какие юридические акты нужны, и о прочих, «чисто технических» и общероссийских, проблемах. Только не о финансовых.
Но вот Таисия Дементьева председатель областного комитета профсоюзов работников культуры — и рассеяла подозрения в том, что тюменским библиотекарям, музейщикам и артистам «хлеба не надо, работы давай».
«Только тринадцатый разряд единой тарифной сетки обеспечивает зарплату на уровне прожиточного минимума одного человека. А если разряд более низкий или у человека есть дети? Профессия библиотекаря не признана вредной, между тем почти все работники библиотек имеют профессиональные заболевания дыхательных путей. Вы министр и обязаны изменить ситуацию», — так можно коротко пересказать эмоциональное выступление профсоюзного лидера, встреченное бурными аплодисментами.
Затем выступали другие. Но министр был задет именно выступлением Таисии Дементьевой. Он сказал, что не может принять упреков в благодушии и бездействии. «Ни один министр не выбьет ничего из Лифшица». Когда Eвгений Сидоров сообщил, что у него тоже маленькая зарплата, в зале послышался недоверчивый гул. Усилило недовольство заявление о том, что «по одной единой тарифной сетке никто зарплату не получает, всегда есть доплаты и премии».
Все-таки министр сообщил, что с нового года обещана — пока только обещана — прибавка к зарплате бюджетников, в том числе и работников культуры. Но расположение зала было возвращено не этим заявлением, а заинтересованной речью о культуре и стране, у которой нет гимна.
«Может быть, я в этом виноват, — говорил Eвгений Сидоров. — — Мне тысячи, десятки тысяч графоманских текстов приходят. Но эти слова нельзя петь».
…Концерт, приготовленный на конец встречи, пришлось сильно сократить. Потому что беседа затянулась.