Звездочки в тумане
Шубы на прогулке
… Сиротский снежок — будто на небе сметают драгоценнейший дефицит и порошат на землю. Однако где что было раскопано-разрыто, до весны все будет скрыто.
Тюменцы обрадовались снежку и вынесли свои модные долгополые шубы на прогулку. Целая Республика долгополых шуб фланирует, втекая ручейками в магазины, скапливаясь у ларьков, на остановках…
Под стеной дома, прямо на тротуаре, стоят зимние мужские сапоги. Кому-то стало жарко и он ушел дальше босиком… Снег замел его следы.
Нищий в обрамлении костылей присыпан белой пудрой. В картонной коробке сиротливо синеет «сотня», выложенная для наживки…
Горластые цыганки в шубах нараспашку валят с гвалтом по тротуару целой толпой. Походка стремительная, как у революционных матросов в кино. Видно, где-то «наших обижают». Будет энергичная разборка…
Уличная торговля — раскладушки, ящики, столики присыпаны снегом. Предусмотрительные метут его припасенными щетками. Что еще делать, если покупатель спешит мимо, не глядя на товар? Когда ему, покупателю, последний раз заработанное отдали?
«Хамелеон» по-тюменски
На остановке встречаю давнего знакомого. Без вопроса с моей стороны он докладывает:
— Съезжу на работу. Болел, знаешь, грыжу вырезали. Где-то мой «Урал» в ремонте. Хочу посмотреть, как он там. Да вот давненько жду, идут одни коммерческие.
— А чего не ездишь коммерческим? Разница в цене невелика.
— Я с марта без зарплаты. Мне коммерческий — роскошь. Живем на бабину зарплату. В городском автобусе девушка спросит: ты что, дед, пенсионер, что ли? Да, говорю, и улыбаюсь пошире. А у меня во рту полтора зуба, и те через один стоят. Верят, не высаживают. Так и схожу за пенсионера.
Я-то знаю, что Грише едва пятьдесят четыре минуло. А уже старик-стариком. Бурно Гриша в молодые годы жил. Зубами постоянно на крепкие чужие кулаки натыкался. Раньше стеснялся щербатого рта, все ладошкой прикрывал, а теперь эксплуатирует грехи молодости.
Конкурс красоты
Губернаторская избирательная кампания вошла в новую фазу. Первую я бы назвал «заборной». Фанаты кандидатов покрывали заборы обличительными надписями в адрес противников. Кажется, в городе не осталось ни одного не исписанного забора. Теперь основная масса надписей замазана, новых нет. Обличительный порох выгорел.
Вторую фазу я бы назвал «конкурсом красоты». Куда ни кинешь взгляд — портреты, портретики, портретищи… Сергей Петрович особенно щедро демонстрирует прелести: роскошную улыбку, молодость, свежий вид, прическу густую, будто он нацелился на конкурс мужской красоты, а не на беспокойную деятельность губернатора. Так и хочется сказать словами из агитки его супротивника: «хочешь красивого — выбирай Атро-шенко». За него должны, просто обязаны, голосовать женщины.
Суровый Геннадий Иванович с афиш пристально рассматривает прохожих,привлекая своей серьезностью государственного мужа, посидевшего в Государственной Думе. Не оправдал он моего доверия на четырехлетнюю думскую службу родине и области, назад запросился, в Тюмень. Или права древняя истина: лучше быть первым человеком в провинции?
Аскетичный, неулыбчивый облик главного монархиста Пантелеева-Романова-Кшесинского как-то разочаровывает. Лично у меня представления о монархии складывались по холеным лицам мужчин и женщин из дома Романовых от Петра Первого до Николая Последнего на портретах. Конечно, человек в значительной мере не хозяин своего лица, его формируют гены, но фотогеничность для кандидата в губернаторы — дело не лишнее.
Усталое лицо Леонида Юлиановича демонстрирует его нынешнюю неусыпную заботу о нас, стоящих перед ним пестрой толпой для создания фона настоящему-будущему губернатору. Конечно, немолод человек. Вон и от былой шевелюры осталось всего кой-чего. Однако взгляд доверительный, тонкая усмешка располагающая, как и у Атрошенко, хотя они и конкуренты.
Коммунисты, по-моему, черно-бело-неразличимы, как близнецы-братья. Золото их бывшей партии где-то плотно легло на дно, и современным коммунистам не хватило «деревянных» на издание портретов в цвете. А как бы здорово смотрелись коммунистические кандидаты на фоне или рядом со знаменем бывшего, вырастившего нас государства, Союза ССР, если б плакат был цветной! Только бы отсветы золота на знамени осветили избирателям дорогу в светлое будущее! С коммунистическим губернатором во главе.
Расклейщик афиш
Широкими мазками малярной кисти он кладет клейстер на выцветшие афиши, а заодно и на свежие, где статуеподобно вытянулся еще не прибывший в Тюмени Иосиф Кобзон, и бережно разглаживает по тумбе листы с портретами кандидатов в губернаторы. Тумба сплошь покрывается листами с надписью «Россия, родина, Рокецкий!», «Вместе! Рокецкий!»
Подходят парни с банками пива в руках, смотрят.
— Дед, ты чего одно и то же клеишь? У тебя другого нет, что ли? — спрашивают.
Старик выпрямляется и добродушно:
— Почему же? Вон по мешку на каждого афиш припасено. Вам кого — Райкова? Атрошенко? Кто вам милее? Вон там всю тумбу Райковым заклеил.
Он начал перебирать свои пакеты с афишами.
— Нам бы девку покрасивее. Вон как на твоем мешке. Мы без женщин жить не можем.
— Ну что вы, ребята! Эту девушку, видно, собаки покусали, джинсы на ж… порваны. Снимок из милицейской хроники поместил кто-то на мешок. Так кого вам приклеить?
У тумбы собралось несколько зрителей. Завязывается летучая дискуссия. Чего Райкову не сидится в Москве? Как совместить молодость Атрошенко с опытом Рокецкого? Отчего нет кандидатов с северов? Будут ли там голосовать? Подходит свежий зритель и просит расклейщика:
— Земляк, нет ли у тебя портрета Багина? Приклей хоть один, Хочу посмотреть, каков он.
— Багина у меня нет, — ответил расклейщик. — Видите ли, наше дело коммерческое. Кто заплатит, того и клеим. Может, он скуповат: чует, что не победит на выборах, вот и не тратится на портреты. Это ж дело миллионов стоит. Клею афиши, а их, бывает, тут же срывают или мажут чем, плюют. Разная публика. Одним кажется, что Атрошенко много приклеил, другим — что Рокецкого, третьим — что Райкова. Кому нужен поп, кому попадья, а кому попова дочь, вон как тем парням с пивом. Но, слава богу, пока не били. Спокойные у нас избиратели… ?
***
фото: