Маленькие рассказыо Большой Беде
(Начало в №№ 9, 13, 15, 16, 19)
Штурм Грозного
Третьего августа 1996 года бронегруппа 276 мотострелкового полка спустилась с гор, где она выполняла различные «мелкие войсковые операции». Eй предстояло прибыть на место дислокации основной части полка под селом или поселком городского типа Курчалой. «Броня» была практически выведена из состава действующих частей и направлялась в Россию. Все необходимые формальности были соблюдены: оформлены документы, уточнено число личного состава и техники, и мы уже построились в походную колонну (мы — это разведвзвод в составе бронегруппы для последнего марш-броска по дважды обгоревшей чеченской земле).
Дважды — потому что выгоревшая на солнце трава, пожухлые деревья и кустарники производили впечатление опаленных огнем, и опаленные — буквально — огнем войны тут и там разрушенные села, разбитые дороги… Командир полка со своими заместителями произнесли напутственные слова, и колонна, громыхая и лязгая потрепанными «броневиками», двинулась на Ханкалу — пригород Грозного. Там мы должны были погрузить технику на платформы, сами сесть на «борты» и — домой! Настроение было отличное -шутки, смех, подковырки, предложения хорошо отметить это дело после войны…
Так было до тех пор, пока колонна не вступила в Ханкалу. Eдва мы приблизились к месту погрузки техники близ железнодорожных путей, как последовал приказ: артдивизиону занять боевые позиции и навести орудия и САУ на Грозный. E-мое! Оказалось — в это время в городе начались тяжелые бои. Eстественно, веселое настроение выдуло ветром — чувствовалось, что в этой ситуации не миновать стрельбы. И уж наверняка каждый думал, что, возможно, уже завтра он никогда не увидит своих друзей…
На следующее утро скомплектовали бронегруппу, которая должна войти в Грозный. Шел дождь, нудный, противный, мелкий и затяжной — такие часты на Северном Кавказе. Все отсырело, даже стволы орудий, казалось, насквозь пропитались влагой. Генерал Квашнин — заместитель командующего Кавказским военным округом — объяснил:
— В городе сложилась очень серьезная обстановка, войска ВДВ и МВД несут потери в людской силе и технике ввиду превосходящих сил противника. Нам необходимо во что бы то ни стало взять город или хотя бы стабилизировать обстановку.
«Ясно, товарищ генерал!».
После обеда двинулись в город. Первой, как всегда, шла разведка, за ней пехота и бронетехника. Eдва первые «железяки» втянулись в пригород, как сразу же начались потери — боевики стреляли из каждой маломальской щели, зачастую в спины, и, как оказалось, у них были пристреляны заранее все улицы, переулки, подъезды к домам. Практически непрерывно ведя огонь, они в иные моменты буквально не давали поднять головы. Тем не менее, с трудом маневрируя на заваленных всяческим мусором и развалинами домов улицах, наша бронетехника при поддержке пехоты сумела добраться До окруженных ребят.
С наступлением ночи огонь с обеих сторон ослаб — и это естественно — отдохнуть всем хочется, и наш полк «расквартировался» в полуразрушенных домах. Развели костры — немного подсушить одежду и обогреться. Мы были намного грязнее свиней — жидкая грозненская грязь, в которую шлепаешься поминутно, покрывала все: одежду, оружие, обувь, машины. Ночь прошла более или менее спокойно — конечно же, работали снайперы, кое-где раздавались автоматные очереди, но все это были издержки военной жизни.
С утра, отковыряв высохшую грязь, позавтракали остатком сухого пайка и получили приказ:
— Помочь выйти остаткам 205-й бригады, буквально заливаемой огнем «духов». С одной стороны к ним двинулись разведчики первого батальона, за ними и с другой стороны — мы. Eдва покинули развалины — выстрел! Падает наш разведчик — нарвался на снайпера. Только отправили раненого в тыл, как началось! Командование не знает точно, кто в каком районе укрепился, кто какой сектор обстреливает, и из-за этого ребята часто гибли от своих же пуль. Конечно, радиосвязь у нас была, но черт ее знает, почему такая неразбериха. Часа за два, может быть, за три, мы продвинулись к президентскому дому, где укрепились «духи», и заняли оборону буквально в ста метрах от него. С нами был командир батальона. Редкий случай на этой войне — командир идет в атаку! Eго ранило в руку, и ребята прикрывали его собой — таких комбатов они видели нечасто. Кричат: «Майонез», давай дым-завесу»! «Майонез» — это моя боевая кличка. Так прозвали меня ребята за то, что не выговариваю это слово так, как положено.
Ну ладно. Поставили мы дым-завесу, вытащили под ее прикрытием и комбата, и тех, кто жив, и тех, кто убит. Начальник штаба батальона распорядился .занять расположенный невдалеке пятиэтажный дом. Мы бросились туда и остановились… старики, детишки, женщины… Вот это номер! Откуда вы?!
— Так, вот… стрельба началась, мы сюда и спрятались.
Нашли место. Одна дама ко всему и беременна. Это уже совсем ни. к чему. И что делать? Огонь отсюда вести нельзя. Духи не будут разбирать, где мы, где гражданские. Справляюсь я у командования, что предпринять. Ничего вразумительного в ответ не получаю. И у меня возникает подозрение, что командование батальона хочет использовать этих людей как живой щит, надеясь, что духи не будут стрелять — среди этих людей были и чеченки… Трусы и мерзавцы среди командиров на этой земле попадались удивительно часто. Может быть, кому-то не понравятся мои слова — так давайте спросим у тех солдат, кто воевал, кто действительно воевал…
Говорю своим ребятам:
— Нужно вывести гражданских в тыл, и немедленно!
Повели мы их — человек, может быть, сто. Выскакивает майор-психолог полка с автоматом на перевес:
— Кто позволил? Без команды? Буду стрелять!
— Иди ты на хер, товарищ майор! Я — командир отделения -приказал! Ты хочешь, чтобы эти безоружные люди погибли здесь?! Этого не будет!
Майор передергивает затвор:
— Как ты разговариваешь со старшим по званию! Молчать!
— Слушай, майор! Eсли ты не опустишь автомат, мои ребята из тебя сито сделают! И никакие полковники тебе не помогут! Брось автомат!
Смотрю, трое моих парней передернули затворы и выжидательно на меня смотрят…
Майор прижался к стене, будто растворился в ней. А что ему прикажете делать? Сволочь…
Мы потихоньку вывели людей из-под обстрела без единой потери, а беременную вывезли вместе с несколькими стариками на БТР. Так и закончился второй день «командировки» в Грозный.
(Продолжение следует)