Крестовый поход детей
В 1212 году около пятидесяти тысяч детей из Франции и Германии по зову религиозных фанатиков двинулись «освобождать Иерусалим». Многие из них погибли в пути, остальные были захвачены «христианнейшими правителями» и проданы в рабство. «Поход детей» считается одной из самых мрачных страниц истории. Имена организаторов «похода» не сохранились.
…К «Строителю» я немного опоздал. Толпа гопников, собравшихся или кем-то созванных сюда в связи с концертом группы «Black dog» («Черный пес»), потянулась к центру города.
Первое, что я увидел: возле кафе, на тротуаре, стояла гаишная «семерка» и прапорщик неторопливо «распинал» на ней парня с одутловатым лицом, в кожаной короткой курточке, испачканных грязью джинсах и белых кроссовках. Парень, то ли пьяный, то ли обкуренный, вяло сопротивлялся.
Толпа гопников безучастно текла по тротуару мимо.
…Около магазина «Охотник» останавливаю четырех мальчишек в одинаковых курточках и суконных черных кепочках. Они охотно рассказали, что объединились против «неформалов», которые «убивают и избивают пацанов, а нескольких даже повесили на ремнях». По их мнению, неформалы — это «сектанты и сатанисты, длинноволосые, их надо стричь и бить».
— За что — бить?
— За то, что в секту ходят, за длинные волосы, за то, что забор у «Геолога» разрисовали.
Мое замечание, что каждый сам волен выбирать себе прическу, они пропустили мимо ушей. Стояли, говорили, немножко посмеивались, видимо, моим наивным, с их точки зрения, вопросам. Не чувствовалось в них ни боязни, ни неуверенности. Может быть, легкая досада — я их задержал…
Через несколько минут во дворе… Невысокий крепыш в кожаной курточке, только без кепки, с кудрями до плеч (видимо, неформал?), отбивался от гопника. Гопник пытался ударить кудрявого ногой, но тот поймал его за ступню, свалил и уселся сверху. Тут наблюдавшие единоборство дружки поверженного вмешались, посыпались удары… Крепыш вырвался, я еще видел его немного погодя, с бледным лицом — видимо, неприятное это чувство, когда — один против всех…
Кто-то крикнул: «Патруль!», гопники без спешки стали уходить. За одним шла женщина и, окликая по имени, звала: «Не ходи никуда, не ходи»…
Мне сказали, что гопники перебираются к спортскверу, и мы поехали. Сколько их было? На всем пути от «Строителя» до спортсквера вдоль всей улицы Республики шли и шли гопники, самых разных возрастов. И десятилетняя мелюзга, и вполне взрослые парни…
Голову колонны мы так и не догнали. Зато возле института «Гипротюменьнефтегаз» все машины остановились — подростки пересекали улицу. Сплошной поток. Сомкнутые ряды. Не оглядываясь на транспорт. Ориентируясь на только им известную цель. Только им…
— Наверное, в танцзал? — высказал предположение редакционный шофер Володя. Мы поехали прямо, повернули и, действительно, увидели у танцзала черную толпу. Как будто пчелиный рой опустился на асфальт. Пока мы искали, где припарковаться, рой снова потек -густая черная полоса. Словно кто-то во главе роя несколько секунд раздумывал, потом давал команду — и вся людская масса приходила в движение.
Поперек улицы Герцена. Милицейская машина впереди нас тормозит. Останавливаются все. Кроме торжествующих, не оглядывающихся по сторонам подростков. Здесь публика уже заметно моложе. Лет по 14-16. Много девочек. Много малышни… Улицы Грибоедова, Ялуторовская, Кузнецова.
Мы проскочили чуй. дальше и вышли впереди гопников. Там, у новостройки Ковальского, опять стояла милицейская машина, автоматчики в бронежилетах.
— Куда они пойдут?
— Не знаю, — ответил автоматчик. — Дальше овраг.
Колонна ввинтилась в узкий проход между домами. Так ищет себе дорогу поднявшаяся полая вода. Поток крутится, бьется, наливается силой у преграды, потом, преодолев ее, стремительно мчится дальше.
Я пошел с ними. Иду один среди подростков.
— Эй, ты кто? Нефр?
Я понял, что это ко мне, но не понял, что спрашивают.
— Ты — нефр? — парнишка, не страшный, скорее, дружелюбный.
— Нет, я — редактор газеты.
— А-а, а то нефров мы бьем. -(Гопник употребил другой глагол, но я смягчаю лексику).
— За что?
— Они сережки носят — значит, педерасты.
Вообще-то в толпе стоит густой мат, но интонации — обычные, не ругательные. Да и злости, агрессивности в толпе я почему-то не чувствую. Не замечаю. Может быть, потому, что я -не нефр, по их. классификации? Хотя кто-то впереди угрожающе вопит: «Эй, нефры!». И снова мат.
(Куда, куда стремитесь вы, безумцы? Впрочем, это уже не я, это Квинт Гораций Флакк).
Черный поток выливается на Первомайскую, сгущается на мосту через овраг, вдруг все поворачивают назад, и через несколько минут улица пустеет. Человек пять на углу Вокзальной, десятка полтора на остановке у драмтеатра — и все. Провалились сквозь землю. Поражает четкость, с которой был исполнен этот (видимо, хорошо отработанный) маневр.
Мне почему-то вспомнилось, как несколько лет в Москву так же наезжали из Люберец качки -бить неформалов. Какое-то время тешились, а потом, как утверждают, составили боевые отряды криминальных группировок.
P.S. То, что здесь написано, -впечатления одного человека. Мы дадим возможность высказаться на страницах газеты представителям всех группировок молодежи. Мы хотим понять, что с вами происходит, ребята.