Легко на сердце
В столице Ханты-Мансийского округа умеют многое. Особенно — праздновать. (Вижу- вижу, как губернатор Александр Филипенко соберет в частые морщины свой лоб и станет про себя, а может, и вполголоса повторять лексические конструкции, усвоенные им в бытность мастером в мостопоезде N 442 и отшлифованные на партийно-советской работе. А зря, между прочим. Усвоенные зря. И повторяемые по данному конкретному поводу — тоже зря).
Дело в том, что в Ханты-Мансийске действительно умеют праздновать, умеют веселиться и умеют смеяться над собой и другими.
Ну как не вспомнить финно- угорский фестиваль летом 1993 года, ночные костры в долине Ручьев. Я так восторгался, что даже в репортаже перешел со стихов на прозу. Что случалось со мной раза три за всю мою журналистскую жизнь. А праздник в честь 65-летия округа два года назад? Был даже артиллерийский салют, удивительный в вечно тыловом городе, где не стреляли из пушек с 1921 года, наверное.
И вновь праздничное лето 1997 года. Сначала великолепный праздник по поводу открытия лучшего в области центра искусств, который, кстати, был заложен как раз в дни того самого финно-угорского фестиваля четыре года назад и финнами построен.
Как выкатили на сцену сразу два черно-лакированных рояля фирмы «Стейнвей и сыновья», понимающий зал ахнул. Я тоже. Потому что знал, с каким скрипом областной центр собирал деньги на единственный «Стейнвей» для концертного зала. Дело не в том, что у Хантов деньги есть — два раза по 100 тысяч долларов. Но в том, что эти деньги захотели потратить именно на эти рояли.
И для только что открытого центра уже набраны преподаватели, которые и составили концертную программу. Что за концерт! Как жаль, что вас не было с нами!
А лестницы, вестибюли, учебные комнаты — все было под стать. Честно сказать, былое захолустье, когдатошний «пришей кобыле хвост» — приставка к нефтяному комплексу, неузнаваемо изменился. И поверьте, красота города, новые здания решительно повлияли на внутренний облик ханты-мансийцев.
Они, конечно, по-прежнему задирают нос, но зато они улыбчивы и спокойны.
Не зря это отметил и самый высокий (в прямом и переносном смысле) гость праздника — Борис Немцов, курчавую голову которого можно было издалека разглядеть в любой толпе. Он сказал, что мечтает о том времени, когда во всей стране будут жить так, как в Ханты-Мансийском округе.
Я когда-то писал, что знаю в области только два красивых города: Салехард и Ханты-Мансийск. В этот день Ханты-Мансийск был краше. Весь в желто- золотом, весь в шуршащем, весь в музыкальном и поющем. Имели, правда, место отдельные недостатки в виде мелкого песка и строительной пыли на подходе к замечательному дворцу искусств, о чем ворчал кое-кто из гостей, была некоторая суетливость распорядителей. Но пыль-то уберут, а дворец останется. И распорядители остепенятся. И мы, страна то есть, забудем привычку решать деловые вопросы с помощью автоматных очередей. Тогда не станет центральной фигурой праздника омоновец с автоматом у бедра. Охраны, к сожалению, было слишком много. Для праздника много, но тут хозяева не виноваты.
А еще родилась в эти дни новая песня Юрия Саульского, которая впервые была исполнена на этом празднике. И оказалось, что название города вполне прилично поется, а в припеве так аж четыре раза. И мне было чуточку обидно, что я не могу петь вместе с залом: в Ханты-Мансийске родина моя. Не повезло.
Зато повезло, что я был на этом празднике и радовался вместе со всеми: с двумя губернаторами и одним вице-премьером, с начальником налоговой службы РФ и главными налогоплательщиками-нефтяниками, с моими старыми друзьями и детьми моих старых друзей, которые уже выросли и некоторые даже носят погоны офицеров милиции, как, например, сын диктора радио Славы Аскерова — Карам…
Да что говорить, Ханты-Мансийск-столица праздников. Как сказал мне в забитом самолетами аэропорту Александр Филипенко, праздники снимают тяжесть с сердца.
Действительно, полегчало.