Остановись на пороге беды
Это письмо принес в редакцию Алексей, полгода назад демобилизованный из армии. Автор письма, Юра, был его другом, служил в армии в Якутии и погиб там при невыясненных обстоятельствах. Родители погибшего и сам Алексей считают, что история, рассказанная Юрой, может послужить предостережением. Даже если она заставит задуматься и остановиться хотя бы одного человека.
Здравствуйте, мама и папа!
Сегодня я взял ручку не просто потому, что соскучился по вам, и не потому, что пришло ваше письмо. Просто я хочу рассказать вам, что со мной случилось. Рассказать и покаяться. Неужели же это моя судьба: встревать в такие ситуации? Eсли да, то несладкая моя жизнь.
В общем, все это было довольно банально и просто. У нас в роте, как я выяснил, практически четыре человека из пяти систематически, два-три раза в неделю, употребляют легкие наркотики. Из них больше половины проделывали это раза в два чаще. Нужно заметить, что положение дел в нашей роте довольно точно отражает картину всего призыва.
Это страшная беда всего нашего поколения, это как скрытая эпидемия, и еще неизвестно, что страшнее — чума или эта болезнь. Чуму выявляют сразу, и развязка наступает сразу. А наркомания проникает в мозг человека, она впитывается в саму природу человеческую, чтобы сделать из человека животное, и последствия могут отразиться на следующих поколениях. Она ходит по земле и собирает свои жертвы.
Я не знаю, как от этого избавиться , ведь я сам поражен этим вирусом, поэтому в душе моей царит полное безразличие ко всему. У меня пропадают всякие желания и мысли. Зачем все это? Зачем вообще я, зачем вы, зачем они, все остальные?
Первый раз мне предложили старшие пацаны покурить с ними «траву». У меня это было как во сне — такое не каждый день происходит, я практически поднялся с ними на одну ступень (в этой уличной среде молодежи существует своя иерархическая лестница, на которой наркоманы стоят где-то в верхних рядах). Честно говоря, ничего со мной тогда не случилось. Голова осталась как огурчик свежая.
Тогда, помню, была осень позапрошлого года. Мы только еще начинали «висеть» в клубе. И принес как-то вечерком один паренек «траву». Он сыграл большую роль в становлении меня как наркомана. Eму было около 19 лет. Он умел убеждать людей, умел быть лидером. С такими данными у него в нашей среде были большие возможности.
Курили четверо. Именно тогда меня «расперло»(я буду употреблять привычные слова) в первый раз так, как и должно. Я понял: это кайф. И мне понравилось это.
А на следующий день мне с самого утра уже захотелось курить. И деньги как раз были. Я уже тогда знал, где примерно можно взять «травы». Подцепил такого же, как я, начинающего «нарика» и отправился с ним в заречный табор. Захотел — нашел. Это было начало четвертого этапа: я уже доставал наркотики сам и начинал в это дело втягивать других. Начал приходить в клуб с «травкой», накуривал пацанов. Уже через неделю я систематически ездил за «ганжибасом». В клубе мы устроили просто «ТЭРЧEЛ», то есть место, где мы висели в состоянии наркоопьянения. У того пацана старшего — назову его Лехой -были ключи от клуба, так как он сумел войти в доверие к начальству и устроился инструктором. Вот мы накуримся и сидим прикалываемся, играем в шахматы, карты или просто слушаем музыку.
Деньги брали везде, где могли. Первые два месяца занимали по всем знакомым. Стали перебиваться по мелочам — то там выхватишь четыре сотки, а где-то в другом месте «пятихат-ку» — вот на коробок «травы», глядишь, насобирали. А когда мы ходили с нолями в кармане, «драп» бралиуЛехи. Так и жили потихоньку. В школе мы с X. постоянно накуривались перед уроками. Кстати, накуренный сидишь, слушаешь и все понимаешь, но только забываешь напрочь все уже на перемене
Потом наступили холода. Пешком уже ходить было плохо Мы начали ездить на тачках Денег стало не хватать. Я, лично, брал у тебя, мать. Помнишь я говорил тебе, что мне надо в кинотеатр или еще куда-нибудь Брал деньги, заходил за X. v гнал прямо к цыганам. Брали «траву» и приезжали обратно, заходили в подъезд и накури вались.
В конце декабря до 5 января у меня был небольшой перерыв. Мы отмечали Новый год Там было хорошее вино, хорошие девчонки, поэтому о «траве» я совсем забыл. Но потом Леха пришел в клуб с «травой», и все продолжилось. Я ездил за «драпом» весь январь, февраль март и апрель. Даже на выпускных экзаменах я был накурен. За это время я узнал столько наркоманов!..
Так началась вторая стадия. Однажды попробовал таблетки мне это понравилось. Раз от раза глотал назепам, торен, азолеп тин, феназепам. Дальше я будто полетел в пропасть, быстро опускаясь все ниже и ниже. Я плохо помню те месяцы — темная дыра, пробитая иглой шприца…
Бросил я все это дело тогда, когда нарвался на тех троих. Как стал сидеть дома, так и не стал употреблять. Сначала немного потрясывало, хотелось, но потом вошел в нормальный образ жизни. Был даже рад, что все так получилось. Ну, думаю, брошу — это точно. Поступлю в уни вер — буду учиться.
В универе первый месяц про учился без срывов. Потом обнаружил, что в группе есть несколько пацанов, которые накуриваются. Как-то зашел в туалет и сразу почуял такой знак мый запах «травы». Не удержался, и опять началось все снова. Сразу вычислил наркомана-системщика. С ним пару раз съездили за «драпом», уйдя с лекций. И опять я покатился по наклонной.
Как-то мы с этим пацаном не пошли на лекции, поймали тачку и съездили за «травой». У него было немного денег, и он взял грамм «ханки». Мы сварили и укололись. По-моему, это было начало конца. Это было как в тумане. Лекции я прогуливал напропалую. Eсли я и был на лекции, то просто сидел под наркотой и периодически отключался, а потом снова приходил в себя. Мне было все абсолютно по барабану, что там рассказывают преподаватели, кое-что я записывал для вида, но больше спал, а дома мне было не до рефератов и практических.
Однажды тот парень исчез, вообще не приходил в универ. Я его не искал. Сам брал наркоту, сам курил, сам варил и кололся. Варил у одной девчонки, она приехала учиться из Салехарда, и отец снимал ей однокомнатную квартиру в Тюмени. Один раз она попросила меня, чтобы я ей вмазал. Я ей не отказал. На следующий день я ее опять уколол…
А потом подумал как-то, что я сделал в своей жизни? Погубил несколько человек, пристрастив их к наркотикам. Сам стал зависеть от «дури». Вдруг соскочил и пошел в военкомат. Пришел, сказал, что не учусь в универе. Попросился в армию.
Этим я хотел сразу решить все: избавиться от учебных проблем, спасти эту девчонку, пока не поздно (а она красивая девка, у нее ведь еще вся жизнь впереди, я ей не смог ничего дать, кроме диких удовольствий), уйти самому от наркоты.
P.S. На этих словах обрывается письмо. Что случилось с Юрой в армии, до сих пор непонятно. Офицеры, что привезли вТюмень гроб с его телом, родителям ничего объяснить не могли или не хотели, да и почти постоянно до похорон были пьяными. Сказали, что это самоубийство, но мать Юры в это не верила: незадолго до смерти сын просил прислать посылку с разными бытовыми мелочами. Так на тот свет не собираются…
Письмо Юры только сокращено, почти совсем не поправлено — судя по тому, как он писал, он был способным человеком.
***
фото: