«Розовая бабочка» ждет теплого весеннего тюменского вечера
В тюменской драме за плотно закрытыми дверьми репетиционного зала рождается новый экспериментальный спектакль в постановке рижанина Сергея Остренко.
Имя для нас новое, незнакомое, но хорошо известное в западных регионах бывшего Союза и в Eвропе. «Розовая бабочка» — таково название _ премьеры.
Дирекция нашего театра упорно рвется в передовые порядки российских коллег, дабы покорить не только наших коварных «академиков» сцены в признанных центрах, но и попытаться обратить на себя внимание утомленной от обилия новаций и несомненного театрального кризиса Eвропы. А что? Весьма похвально, труппа у нас сильная, а влить свежей сибирской кровушки в ихние хепеннинги -очень даже круто.
Обозреватель заранее приносит извинения постановщику за эти суждения. Действо еще дозревает, прорабатывается инсценировка по мотивам новелл знаменитого китайского писателя Пу Сун-Лина (1640-1715). В сборнике на вэньяне (все равно что Пушкин написал бы «Повести Белкина» на латыни) с названием «Описание удивительного из кабинета Ляо» он возвысил новеллистику до тонкого стиля и нравственного напряжения. Создал особый тип новеллы об удивительном. В духе притчи: «Некто стал даосом, собрался покинуть дом, оставив одежду и вещи, но те плавно-плавно вылетели из дома и устремились за ним вслед». Писатель укреплял престиж конфуцианства с его бескомпромиссностью суда над добром и злом, объединял мир реальный с чудесным. В «Розовой бабочке» юношу переносят в особую лакуну, где он встречает свою родню, музицирует, влюбляется… Но возвращается домой, где видит свою возлюбленную в роли служанки. И жениться нельзя, да и не помнят его. Но музыка может многое, и героиня освобождается от наваждения…
Но это еще не все. В инсценировку включены «парафразы» из современного автора — Андрея Андрианова, оживают сюжеты фантасмагорических полотен Иеронима Босха. Остренко ушел от дискуссии, но похоже, нас собираются угостить постмодернистским блюдом, ибо есть поиск универсального художественного языка, «анархизм» стилей, коллажность, царство субъективного монтажа. Автор не хочет быть творцом, ибо его вещь, импровизируя и все больше видоизменяясь, будет явлена нам непосредственно только в акте восприятия (представления на сцене). Пока же участники будущего перформанса наслаждаются с режиссером «сооружением» своей художественной конструкции. Про перформанс было известно, что это освоение зрителем правил игры (как game (англ.) — игра как действие, отличается от play — правил игры), процесс общения, где оживают картины, скульптуры, а позе, жесту, нашему положению в пространстве, контактам придается символически ритуальный характер. Но Остренко уточняет, что на Западе сейчас перформансом называют и оперу, и драму, и тусовки художников…
Перформанс «Розовая бабочка» будет «порхать» в черно-красно-белых тонах. Сценограф и дизайнер — известный мастер новой оперы в северной столице Зиновий Марголин. Над костюмами колдует сам Остренко. Музыкальный авангард в соединении с китайскими инструментами в руках актеров вдохновляет известного композитора из Минска Виктора Копытько.
Пластическая драма и «большой стиль» придадут постановке «психоделическое» настроение, и мы попутешествуем вглубь своих психологических миров. Остренко уже «подерзал» в своем цехе, поупражнялся в «телесной» психологии на лабораторном уровне, побывал со своей театральной «псих + пласт» группой и на Востоке (где ему говорили, что он — «не их», хватает европейского), и на Западе (где ему тоже говорили, что он — слишком «восточный»).
Появившись в Тюмени, режиссер провел специальный семинар с актерами, показал свое видение новой игры со словом, «говорящим» в жесте, в танце, в музыке, в парадоксальной психологии телесных поз и ритмов. Актеров пригласили к добровольному сопричастию. Режиссер говорит, что еще нужно время, дабы устоялась семья этого спектакля. Надо заново подружиться, влюбляться друг в друга, ссориться… и репетировать, репетировать, репетировать.
Пока надувают розовой бабочке крылышки Марина Слепнева, Анна Сырникова, Ольга Афанасьева, Ольга Ульянова, Александр Плац (бывший Колдобенко), Гульнара Головнева, Татьяна Пестова, Михаил Панюков, Андрей Волошенко. Они молчат… как розовые бабочки -ноу комментс.
Режиссер показал рисунок макета. Впечатляет и обещает необычное. Круглая раковина лабиринта, усеянного китайскими фонариками, мягко поднимается в ночное небо. Справа медитирует геометрически пульсирующая тайна луны. Дух великого игровика Хейзинги музицирует на цыгуне… Homo ludens (человек играющий)! Привет, старина!