Дезертир или — «незаконно воюющий»?
— Как ты, мать, могла отпустить такого маленького мальчика на войну? — такими словами встретили дагестанцы Сарию, мать тюменского солдата.
В августе Руслан убежал из воинской части под Буйнакском. Около месяца его прятали местные жители, выхаживали, кормили, выводили вшей. Руслану удалось послать родным письмо: просил денег и паспорт, чтобы добраться домой. Сария решила ехать в далекий дагестанский поселок сама — вызволять сына из беды.
Чуть отросший светлый ежик волос, ясные голубые глаза… Не верится, что этот мальчишка вернулся с настоящей войны. Руслан потом расскажет матери, что ополченцы подсмеивались над ним, когда он таскал пулемет: росту не хватало, и пулемет волочился по земле. С пулеметом его оставил командир на высоте под Ботлихом. Установил оружие у обрыва и приказал стрелять.
— Мама, мы ходили прямо по облакам.
От сырости и холода гимнастерки не просыхали, а для теплого обмундирования еще не сезон — Руслан сильно простудился, ноги покрылись незаживающими язвами (за три месяца службы солдаты не видели мыла, а банный день ограничивался холодным душем). На высоте под Ботлихом от высокой температуры всю ночь бредил, и местные ополченцы (по словам Руслана, местные относились к русским намного лучше, чем свои командиры) убедили комбата отправить больного солдата в часть. На следующий день Руслан улетел в часть на вертолете. «Перебинтуешь ноги, и обратно», — приказал комбат.
Обратно Руслан не вернулся. Плохо помнит, как вышел с территории части, забрался в недостроенный дом. Не знает, сколько времени пролежал там. Eго нашли местные мальчишки. Прятали, переводя из дома в дом, спасая его и себя. В части его больше не видели и не искали.
Когда Сария уже встретилась с сыном, решила сходить в часть, где служил Руслан. Сначала ее успокаивали, говорили, что сын охраняет аэродром ДОСААФ под Махачкалой. На следующий день появилась версия, что Руслан, кажется, в Ботлихе — в районе военных действий. «Приходите после выходных, все выясним». «Делать тебе нечего, уезжайте отсюда поскорей, пока спокойно. Спасай сына», — напутствовал Сарию хозяин дома, где скрывался Руслан.
В Буйнакске было спокойно. Только взорванный террористами дом в воинской части да горы мешков — укрепления у каждого дома. Сария обошла весь город: искала тюменских солдат — привезла письма из дома. В одной из воинских частей случайно встретила мальчишку-земляка из соседней деревни. Глаза, полные слез, — солдатик готов был разреветься, увидев знакомое лицо. «Говорит, ему тоже уже пришлось повоевать, — вспоминает Сария. — Маленький такой, ростом еще ниже моего Руслана. Он один мужчина в семье, у него мать и еще две маленькие сестренки…»
У милиционера, досматривющего вещи в поезде, молодой пассажир вызвал подозрения. Не солдат ли, засомневался проверяющий и стал искать вшей под рубашкой. Кое-как удалось убедить вернуть паспорт. Всю долгую дорогу из Махачкалы считали встречные эшелоны с военной техникой.
«Служить я не против, — написал Руслан в объяснительной в военную прокуратуру Тюменского гарнизона. — Готов дослужить в местных частях». Но прежде Руслану предстоит лечение, ведь служить должны здоровые.
Могут ли воевать против отлично подготовленных боевиков мальчики, которые прослужили в армии всего по три месяца? Представителю военного комиссариата области полковнику Леониду Ксендзову мой вопрос показался надуманным. «Ничьей вины в том, что сейчас воюют молодые солдаты, нет. Когда был весенний призыв, Дагестан считался обыкновенной территорией. И военкомат лишь выполнял разнарядку генштаба направлять определенное количество призывников по округам. Плановый призыв в апреле- июне прошел соответственно установленным нормам».
Полковник Ксендзов говорит, что согласно приказу министра обороны молодых солдат, не отслуживших полгода, в район военных действий не посылают. Но если они уже оказались там, то должны на месте учиться воевать, а не дезертировать, ведь они приняли присягу, считает полковник. «Eсли бы в годы Великой Отечественной войны так ставился вопрос, то наш народ никогда бы не победил».
— Я не знаю целей этой войны и кого защищал мой сын на высоте под Ботлихом, ведь он даже не знал, в какую сторону стрелять, — говорит Сария.
На стороне беглеца Руслана — военная прокуратура. Таких «дезертиров» защищает закон, говорит заместитель военного прокурора Тюменского гарнизона Сергей Голощапов: «Солдаты, не прослужившие полгода и не подписавшие контракта, в Дагестане воевать не должны. Никто не имеет права называть их дезертирами. Их не судят и не возвращают обратно в часть». Информация о грубейших нарушениях прав военнослужащих направлена из тюменской прокуратуры в прокуратуру Махачкалинского гарнизона для принятия мер прокурорского реагирования. То есть все «незаконно воюющие» солдаты должны быть переведены из района военных действий, уверил Сергей Викторович. Это теперь вопрос времени.
Военная прокуратура выдала направление Руслану на лечение в военную гарнизонную поликлинику. После выздоровления он будет прикомандирован к военной части на Андреевском озере.