Чеченский лабиринт
Честно говоря, с большой неохотой берусь писать об этой больной теме.
Слишком быстро меняется в обществе восприятие кавказской войны. И как торопятся числительные — давно ли закончилась первая кампания, как уже нам сообщают, что подходит к концу — конечно, победному! — вторая. Но сладкий дым победы тотчас уносится горным ветром, остаются только звуки рыданий над гробами псковских десантников.
Телевидение, конечно, сильное боевое оружие. Какие смелые у нас солдаты — почти не сгибаясь, палят куда-то в неизвестность, снайпер кого-то держит на мушке, долго держит, потом стреляет, потом опять целится, пока не выясняется, что вражеский стрелок успешно скрылся среди развалин. Привычный термин «зачистка» оснащается прилагательными. Теперь проводится уже «глубокая зачистка». Из контекста понимаешь, что чеченские дома в Комсомольском будут взрывать вместе с подвалами, где, как говорится, прячутся боевики.
Недавний оптимизм и непривычная готовность командиров самого высокого ранга лично комментировать каждый шаг отдельно взятой роты сменился внезапно нахлынувшей скромностью. Видимо, потому, что лично объяснять причины непонятной гибели подмосковных омоновцев, попавших в засаду, или девяти десятков десантников Пскова, которые одни только из многотысячной армии оказались на пути чуть ли не полутора тысяч боевиков, не под силу даже многозвездным генералам в маскировочной одежде.
Сейчас уже военные и гражданские начальники рангом поменьше оповещают нас о планах окончательного замирения в Чечне. Даже показали некоего доктора медицинских наук, давно осевшего в Москве, коему предназначается высший пост в мятежной, но как бы успокоенной республике. Правда, одна оговорка отчего-то смущает. Вот она — сей доктор имел какое-то отношение к бывшему чеченскому правительству Доку Завгаева, который в бытность свою в Грозном свободно распоряжался чеченской территорией в рамках целого аэропорта Ханкала. И который даже в Москве к своей квартире подъезжал с двумя джипами охраны. Так сказать, критерий популярности и народной любви. Где же взять авторитет штатскому московскому доктору в давно воюющей Чечне?
На мой вопрос: «Что делать с Чечней?» кандидат в президенты РФ Константин Титов сказал, что надо назначить туда главой Умара Джабраилова, еще одного кандидата в российские президенты. Московские коллеги из ОРТ, бывшие в свите Титова, отпасовали вопрос самому Джабраилову. Однако и чеченский бизнесмен не обрадовался этой перспективе.
Таким образом, есть основания для пессимизма. Но еще больше оснований для этого дает метод аналогичных ситуаций, а проще — мировая история. Так, например, сороклет назад Франция имела аналогичные ситуации в Алжире, который был французским куда дольше, чем Чечня — русской. Кроме того, в Алжире было большое количество французского населения (так называемые «черноногие» — французы, родившиеся в Алжире). С началом войны они не бежали в метрополию, а воевали отчаянно и кроваво. И Францией (попрошу без аналогий!) руководил настоящий боевой генерал, один из главнокомандующих антигитлеровской коалицией. Eго звали Шарль де Голль. Шарль де Голль был вынужден уйти из Алжира и убрать оттуда парашютистов мятежного генерала Массю, за что парашютисты объявили затем войну самому де Голлю… Правда, де Голль выстоял.
Конечно, французы — нам не указ. Мы и в девятнадцатом, и в двадцатом, и в двадцать первом веке — идем своим путем. Правда, кто-то что-то говорил об умственных качествах человека, который всегда учится только на собственных ошибках.
А что делать? Собрать вместе Сталина, Берию, Дудаева, Лебедя и Eльцина и сказать: заварили кашу? Расхлебывайте теперь. Или, по крайней мере, дайте ответ: что делать?
Не дают ответа. Отвечают за все ребята из ВДВ, ОМОНа и других высоких политических организаций.