Я в пленуполярного кольца
Справка. Знаете ли вы, что в Ямало-Ненецком округе живет примерно 500 тысяч человек? Знаете ли, что в ямальских стадах примерно 500 тысяч оленей? Eсли бы люди захотели, то смогли бы сразу откочевать в более удобные края. Но не кочуют же. Остаются на Севере…
Салехард. Суббота. Инаугурация, проще — вступление в должность, губернатора Юрия Неелова.
Все смешалось в этой встрече с полярным городом. Радость узнавания. Огорчение незначительностью перемен. Возвращение в прошлое.
В отличие от чопорности официальных мероприятий в других городах территории, в Салехарде, как мне показалось, в этом смысле мало изменилось с далеких комсомольских времен, когда на отчетно-выборную конференцию сюда слеталась братва из чертовой таежной и тундровой глухомани. Буровики из Тибей-сале, строители из Надыма, геофизики из Сеяхи, лесорубы из Ратты, газовики с Вынгапура, монтеры пути из Пурпе. И вот так же крепко обнимались и кричали что-то невнятно восторженное…
Салехард, который в последние годы был центром сильного брожения, даже бунтарства, который новое поколение местных политиков не воспринимало иначе, как отдельно взятое пространство, упивающееся своим финансовым и иным могуществом, в чем-то чисто человеческом, как мне показалось, не изменился. Возможно, потому что Север диктует именно такое поведение. Возможно, потому что сегодня Салехард с достаточным основанием называют «комсомольским городом», где нашли свое административное настоящее многие из последнего комсомольского призыва. А может быть, просто потому, что мне самому так много говорит Салехард, его старые и новые улицы, его история, то мрачная, как тени мертвых бараков, оставшихся от501 -й строки, то скандальная — бурного последнего десятилетия.
Впрочем, было грустно — Салехард вроде бы и поспешает за своими соперниками, которые получили городской титул в последние десять-двадцать-тридцать лет. Но как медленно украшается он. Как медленно уходит его провинциальный облик. Правда, есть и другое опасение — не остыло бы с этими переменами то душевное тепло, которое всегда исходило от слова — Салехард.
Впрочем, я отвлекся от цели своего приезда.
Большой зал заседаний. На сцене, осененной двумя знаменами — российским и окружным (видимо, знамени Тюменской области, куда официально входит округ, не нашлось во всем Салехарде) — Юрий Неелов. Вручение губернаторских регалий и чтение клятвы. Приветствия московских чиновников и депутата Госдумы от округа Виктора Черномырдина. Бывший премьер, вошедший в легенды своим красноречием, и на этот раз не ударил лицом в грязь: «Я как Черномырдин…» — сказал он…
А потом был прелестный концерт. Не покупной-привозной, а свой-нашенский. Песня о надымском парке (когда-то я писал репортаж в защиту этих надымских лиственниц). О селе Мужи, «маленькой столице» на крутом берегу Горной Оби, где такие дремлющие белые ночи, самые красивые в мире. Песни о Тазовском и о Новом Уренгое, и о городе Губкинском… Параллельно шла хроника, и едва ли не каждый кадр был словно взят из моей собственной памяти…
Поверьте, это не бахвальство. Просто лучшие годы моей жизни связаны с ямальской параллелью. Мне казалось, что они остались в прошлом, но в эту добрую субботу я снова встретился с ними.
О чем еще не сказал? Конечно, о неистовом Лагее, Гаврииле Лагее, ненецком певце, который из тундры угодил в местное училище, потом в консерваторию, потом на стажировку в Италию. Голос его лился со сцены, как ветер, что падает с Полярного Урала на гладь бескрайней Оби…
Конечно, можно бы и попридираться. Но какой смысл придираться к собственному прошлому? Им можно либо гордиться, либо стыдиться его. Но оно было таким, каким было. И переменить в нем нельзя ни одной запятой. Так и нынешний Салехард идет дорогой, которую выбрал. Что-то скажут об этих годах те, кто лет через 30 или 40 станет смотреть сегодняшнюю хронику?
***
фото: