В Сибири да без снега
«Не учите меня жить, лучше помогите материально». Остап Бендер
Ну как мне не сердиться на председателя дачного кооператива? Взносы уплачены, а проехать от магистральной дороги хотя бы до собственной улицы нет никакой возможности. Только бичам, живущим где-то в районе свалки Московского тракта, раздолье. Шастают себе по снегу, который уже выше заборов, и, вышибая окно за окном, собирают на дачах продукты. Знают, что хозяин внезапно не появится. Проезда нет.
Очистка дачных дорог — это как бы присловье, вступление в тему. А что касается остального города, то, слыша последние два-три дня нервные голоса и видя бесконечные заседания чрезвычайных штабов по уборке снега, мне порою кажется, что все происходит во Флориде, а не в сибирском городе Тюмени, который немалую часть года утопает в снегу.
Такой стихийной нервотрепки я не припомню даже во время страшного наводнения 1979 года, когда уровень Туры поднялся на одиннадцать метров и было едва не затоплено левобережье. В четверг, например, чиновники мэрии были готовы сами броситься с лопатами на штурм январских сугробов, лишь бы не слышать упреков в бездеятельности из обоих руководящих домов.
Ну а если спокойно подойти к стихийному бедствию, которое есть неприятность, но не землетрясение, не наводнение, не ураган?
Зимой бывает снег. Новости дня? Нет, норма. Норма, даже если осадки выпадают сверх норм.
Городская техника, парк которой не пополняется уже десяток лет. Новости дня? Увы, грустная, но реальность. Кто из тюменцев не скорбел сердцем, встречая на улицах престарелых уродцев, которые даже не помнят свой год выпуска.
Я не хочу сбрасывать со счетов человеческий фактор. Я хочу обратить внимание тех, кому снегопад в Тюмени в новинку, что проблема появилась не сегодня, а тройная мера осадков в январе лишь усугубила старую проблему.
В принципе, снега в своей жизни я повидал достаточно. И в уральской деревне, где улицы не чистили, а накатывали. И в Салехарде, где шли по главной улице по макушкам сугробов, а заборы были на уровне наших ступней. Помню заметенные по самую крышу поселки на трассе Сургут-Уренгой, могу их даже перечислить — Когалым, Ноябрьск, Ханымей. Помню тоннели в снегу на месте улиц в Нижневартовске…
Я рад, что теперь для северных городов даже снег на улицах — в прошлом. Но, например, год назад меня удивил Eкатеринбург своими двухметровыми сугробами, каких в Тюмени отродясь я не видел.
В четверг один из тюменских новичков — «Башкредитбанк» — вывел на Первомайскую свою обслугу с лопатами, они за несколько часов почистили всю территорию, согнав снег к проезжей части. Вечером, сидя за компьютером, я еще не знаю, кто будет увозить этот снег? Куда его будут вывозить? Кто оплатит эту работу и сожженное дизтопливо?
А еще я ловил обрывки слов различных начальников, которым на голову свалился весь городской снег. Один из них говорил другому о том, что будто бы в городе есть прекрасно вооруженное новенькой, кажется, голландской, техникой предприятие. Будто бы эта техника оплачена из областного бюджета. Того самого бюджета, который, по словам Сергея Собянина, когда он был еще кандидатом в губернаторы и принимал участие в «круглом столе» в редакции нашей газеты, буквально грабил город, отнимая у него собранные налоги. Но никто не решился мне сказать, где хранится это спасение от метелей и снегопадов, какие такие стратегические задачи предназначено выполнять импортным бульдозерам?
Нет, поверьте, я не хочу защищать тех разгильдяев, которые ждут, пока снег сам по себе растает. И мне не доставляет удовольствия карабкаться по сугробам от дома к работе. И мне бы приятнее проезжать по тюменским улочкам без риска ободрать левый бок автомобиля, встречаясь с таким же бедолагой, как я.
Кто-то умный сказал: политика — это искусство возможного. Мы, город, хотим мочь больше. Может быть, нам надо сначала помочь?
***
фото: