На Кудыкиной горе
Комитет социальной защиты Калининского округа расположен на тюменской окраине, неподалеку от универмага «Маяк». Без особой нужды туда не поедешь. Впрочем, подопечные комитета -люди, как известно, нуждающиеся…
На недавней встрече председателя областного комитета соцзащиты Станислава Ламбина с журналистами затеялась любопытная дискуссия. О буквальном смысле названия службы. Комитет защиты — кого и от кого? Новый начальник областного комитета говорил о гуманности, чуткости, о необходимости поддержать слабых и незащищенных. В теории — все верно. К сожалению, как показывают даже редкие соприкосновения с защитниками, на практике многое выглядит иначе.
На той встрече я был единственным среди журналистов, кто перевалил разделительную черту между вольным народом и поколением, «подлежащим защите». Потому и был скептичнее других. А буквально через несколько дней пришлось на собственном опыте убедиться, что в рассуждениях о бывшем собесе скепсис — самое надежное.
Дело, конечно, пустяковое. Мне никак не удается встретиться со своей пенсией. Доставка приезжает весьма произвольно. Пришлось специально снарядиться и ехать на Кудыкину гору, колесить по переулкам поселка Калинина среди ухабов и грязных луж. Зато всего за каких-то двадцать минут в этом заведении я насмотрелся и наслушался такого, что потом добрых два часа приходил в себя.
Внешне просто. Получаешь квиточек и топаешь по извилистому коридору в кассу. Но в двух шагах от нее тебя останавливает молодой человек в курточке и требует документы. Дальше следует забавный диалог: «Кто вы такой?» — «Я охранник». — «Откуда это видно?» — «Я охранник». — «А есть ли документы, форма, какие-то опознавательные знаки?» — «Я охранник, без паспорта не пущу…».
Надо отметить, что народ в «комитете защиты неизвестно кого» — тертый и дружный. Немедленно открываются на шум голосов двери, собирается небольшая толпа и начинает активно принимать участие. Кассирша высовывается в окошечко и тотчас «опознает» вас как известного правокачателя и скандалиста, который «в прошлом лете ей здесь же как-то нагрубил». Дама, по виду начальница кассового участка, отстаивает независимость вверенной территории во всю мощь тренированного голоса. Охранник-защитник вполне готов помериться с вами силами. Конечно, вы тут же сдаетесь, предъявляете паспорт и уже готовы изложить письменно или устно полную биографию вашей семьи, начиная с бабушки, вышедшей на пенсию в первом послевоенном году. Потому что невыносима сама мысль о том, что сюда — за скромным государственным (государственным, а не комсоцзащитовским!) вспомоществованием — надо будет приехать еще раз.
Этот защитный комитет, как мне представляется, пенсионеров не любит, не верит им и видит в них лишь помеху собственной безмятежности. Так, моя спутница оказалась там по той же причине, но без паспорта. Зато в наличии было удостоверение ветерана труда, выданное этим же комитетом, с его же печатью. Но и своим собственным бумагам комсоцзащита не верит. Понимаете, ни своим подписям, ни своим печатям! На интересные мысли наводит это, не так ли?
Я ехал с Кудыкиной горы и думал: я все-таки редактор газеты, могу и пожаловаться — хоть городскому начальнику соцзащиты Ларисе Бужнице, хоть областному Станиславу Ламбину, хоть начальнику Калининского округа Валерию Борисову. Да и сам в состоянии за себя постоять. А каково другим пенсионерам, не редакторам? Сколько раз их за всякой малостью могут гонять с Кудыкиной горы и на Кудыкину гору? Как могут изгаляться над ними, перебивая тренированными голосами слабый старческий писк? Кому и зачем нужна такая защита?
Я бы, конечно, сохранил аббревиатуру — КСЗ, но дал бы ей другую расшифровку. Комитет собственной защиты. Так будет гораздо точнее.