Вива, Амадеус!
Олег Алексеевских
Слушатели, пришедшие в конце января в Органный зал Тюменской филармонии, по-настоящему прикоснулись к чуду
В этот день здесь состоялся второй концерт нового ансамбля нашего города — «Барокко». Музыканты представили слушателям оригинальную программу, вновь собравшую полный зал.
Во главе «Барокко» стоит известный российский скрипач и дирижер, руководитель тюменского камерного оркестра «Камерата Сибири» Антон Шароев. «Барокко» — уникальный коллектив: его участники исполняют музыку прошедших эпох, воссоздавая ауру того времени.
На концерте, посвященном 250-летию Моцарта, звучали произведения великого Амадеуса и его отца — Леопольда Моцарта. Обстановка в зале предрасполагала к камерности — свечи, столики вместо обычных кресел — одним словом, дух венских салонов восемнадцатого века, когда не ощущалось расстояния между исполнителями и слушателями.
Яркое слово еще одного «участника» ансамбля — искусствоведа Натальи Викторовой, цитаты из Пушкина и Бродского заставляли задуматься о вечности моцартовского гения, творения которого не знают границ эпох и расстояний.
Как только погас свет, началось священнодействие. Казалось, что на сцене происходит какая-то невиданная музыкальная мистерия. Зазвучал Маленький концерт для двух скрипок и органа. Музыканты не просто играли, они целиком отдавались воплощению музыки. О, Моцарт, Моцарт! Твоя музыка пропитана лучами Феба, но вдруг набегают тени, и сердце снова полно горестей, забыться от которых хочется в этом зале… В чем твоя загадка, Моцарт?
И вот зазвучали произведения Отца — Леопольда Моцарта. О музыке этого автора современному слушателю мало что известно кроме пары простых менуэтов, входящих в программу детской музыкальной школы. На концерте исполнялась «открытая» Шароевым камерная музыка Леопольда — два маленьких дуэта и трио-соната. Простые и короткие, может, кому-то и показавшиеся с первого раза не очень эффектными, эти произведения воплощали в себе что-то неосязаемое, то, что прошло сквозь столетья. И время на часах словно остановилось… Время, часы, года, календари — вот что оказалось и главным, и невластным в этот вечер. И недаром в программе концерта прозвучало анданте фа-мажор, сольный номер органистки Марии Блажевич -тот кунштюк, который писал Моцарт для механических часов, когда жить ему оставалось всего ничего, когда время, рождение и смерть чувствуются по-особенному, когда каждый удар пульса и каждый вздох укорачивают минуты, отведенные в этом мире…
Затем Олеся Волык, начинающая вокалистка тюменской сцены, исполнила арию Керубино из известной оперы Моцарта «Свадьба Фигаро» и арию из забытого «Митридата, Царя Понтийского». Эта юная певица с особенным голосом: первую арию она спела сопрано, а вторую — контральто. Так пели только редкие вокалисты эпохи Моцарта.
Концерт продолжался… Звучал Дуэт для скрипки и альта; слушатели внимали то тревожной, то спокойной гармонии этих двух инструментов, привыкших к ласке пальцев и жесткости смычка, умеющих смеяться и плакать разными голосами — Антона Шароева и юной Юлии Прямовой. Известно, что Моцарта исполнять сложно из-за его простоты, потому что тут на слуху каждая нота, и главное — каждое движение души.
Две церковные сонаты для трио-состава, написанные шестнадцатилетним Моцартом, напомнили о сладости надежд молодости, о свете и гармонии.
А в конце… В конце прозвучали печальные, задумчивые ноты о Времени, приходящем и вечном; о свечах, которые умирают, даря нам огонь; о том, что все проходит и ничто не забывается…
Маэстро Шароев поднял бокал -и это была пусть и печальная, но здравица Моцарту, здравица Прекрасному, и потому — Неумирающему.