Старое-престарое кино
Вспоминается сюжет из старого-престарого польского фильма. Названия не помню. В поезде один прилично одетый пан рассказывает другому, что в Варшаву едет миллион китайцев (жителей Поднебесной и тогда считали на миллионы) и скоро в магазинах не будет чая. Тут поезд дернулся, чемодан пана упал на пол и раскрылся. Посыпались… коробочки китайского чая. Пан чаем спекулировал.
Я вспомнил этот древний сюжет, прочитав в газете «Известия» слова министра экономики и развития Эльвиры Набиуллиной, что скачок цен связан «с устойчивым повышением спроса со стороны растущих экономик, в том числе Китая, на сельхозсырье для использования в качестве альтернативных видов топлива».
Правда, не очень понимаю, простите темного гуманитария, каким образом «в качестве альтернативных видов топлива» можно использовать зерно, подсолнечное масло, молоко и, самое главное, сыр? Я еще могу себе представить круги сыра вместо автомобильных покрышек, но чтобы на сыре работали электростанции, двигатели внутреннего сгорания, паровые котлы?
Мне уже приходилось писать о странных приключениях урожая 2007 года. Сперва он был маленький. Потом, когда президент Путин взглянул в сторону хлебного поля попристальнее, – вырос на глазах. И теперь поднявший было тревогу министр Гордеев признает, что «темпы сбора урожая ударные», что «в большинстве регионов засуха на урожай не повлияла» и что «внутренний рынок на это уже реагирует». Благотворное влияние президентского взгляда на рост урожая наводит на мысль о божественном происхождении Владимира Владимировича (вспомним известное чудо с хлебами и рыбами). Если это явление на самом деле имеет место, то надо сохранить В.В. во главе государства навсегда – или хотя бы до конца жизни. Но при условии, что он станет бросать свой чудотворный взгляд и на другие отрасли хозяйства, в том числе и на молочный сектор.
Впрочем, слова министра Гордеева о переменах на внутреннем рынке, к которому я тоже имею ежедневное касательство в форме потребления хлеба, молока и другой необходимой продукции, вынуждают в наличии чуда усомниться. И предполагать, что мы имеем дело с какими-то фокусами, происходящими за границами президентского внимания. И что внутренний рынок министра – это очень внутренний рынок, как говорится, мини-рынок, где-нибудь во внутреннем дворе Минсельхоза. В перемены там я верю.
А пока чиновники что-то обещают, конкретные люди нашей территории только разводят руками и кивают на рынок.
И опять – мысль о чуде. Одни уповали на рынок, как на всемогущую силу, золотой ключик, спермацетовый жир, щучье веленье. Другие, перевернув пластинку, тоже убеждены во всесилии рынка – в том смысле, с ним нет и не может быть никакого сладу. Стало быть, прав был Гайдар, что рынок всесилен. Только мы не знаем, что с той силой делать…
Пока же министерства пытаются остановить рост цен заклинаниями. Называют убаюкивающие, несуществующие цифры, куда меньшие, чем в наших магазинах и на рынках. То ли рассчитывают на чудо, что «проблема рассосется». То ли берут данные на вышеупомянутом «внутреннем дворе». То ли по привычке смотрят на опасность с другой стороны бинокля.