Евгений Куйвайнев: «Я — управленец»
100 дней назад — 9 июля — Евгений Куйвашев приступил к обязанностям главы администрации города Тюмени.
Оценивать первые 100 дней — традиция, которая пошла еще от Наполеона. Ровно столько он правил после триумфального возвращения с острова Эльба. Конечно, связь с Наполеоном — условная. Видимо, предполагается, что человек, который соглашается занять руководящий пост, уже по определению — самолюбив. Но, с другой стороны, 100 дней — вполне достаточно, чтобы оглядеться, чтобы понять: что-то успел, что-то не удалось, как ему работается на новом месте… Об этом и наш разговор с Евгением Владимировичем.
***
Большой город — большая стихия
Корр.: — Что такое для вас эти сто дней — сплошной поток, или его можно разделить на какие-то моменты?
Е. К.: — Поток. Точнее, пока это сбор информации. Локальное принятие решений: Разделить: вот этот день — самый хороший, этот — самый неприятный, я не могу. Обычная каждодневная работа. Для человека, который занимается городским хозяйством, хороший день — когда в городе тепло, уютно, светло. Но, к сожалению, город большой, разноликий, и все хорошо в таком городе, как Тюмень, сразу быть не может.
Почти то же самое сказал когда-то на Харасавэе в интервью корреспонденту радио Юрий Сергеевич Кучиев, капитан атомохода «Ленин»: «В Арктике все хорошо не бывает». Большой город — тоже большая стихия. Та же Арктика. Отсюда и следующий вопрос главе:
— В городе все хорошо не бывает?
— С точки зрения обывателя, наверное, бывает — если в доме тепло, есть вода, холодная и горячая, убрано в подъезде…
— А с точки зрения человека, сидящего в этом кресле и за этим столом?
— Конечно, нет. Если взять коммунальное хозяйство, городское хозяйство, то главные факторы — это люди, железо, трубы. Одни имеют свойство ошибаться, другие — ломаться. Всегда есть сбой. Обыватель этого не видит. А в каждодневной работе, если ты занимаешься этим системно, непрерывно, всегда есть масса нерешенных проблем.
Мы не стали задавать вопросы о системных ситуациях, о переменах в руководящих структурах, об имущественных комплексах и квартальных — о том, что внимательный читатель уже успел узнать со страниц городской газеты. Наш интерес к человеку, который запускает этот механизм и поддерживает его в рабочем состоянии.
— Первые сто дней шел сбор информации, сказали вы. Какой в этой информации предстала перед вами Тюмень?
— Тюмень — это город с развивающейся экономикой. Город, в котором постоянно что-то происходит, как хорошее, так и проблемное. Мы выявили основное, над чем надо работать, над чем будем работать мы. Конечно, видны и позитивные стороны, где все идет, и нужно только помочь. Но я рассматриваю Тюмень в ракурсе городского хозяйства, смотрю способности городских служб. Город, прежде всего, — та инфраструктура, которая помогает ему жить.
***
Дело подземелья
—Заметно, что вы много занимаетесь подземной частью города, его сетями, трубопроводами. Там все так запутано, многое непонятно, утеряно и прочно забыто. Может быть, гораздо интереснее то, что на виду, — площади с фонтанами, скверы, красивые здания? Интерес к теплотрассам — этим можно увлекаться или оно, все-таки, вынужденное занятие?
— У каждого человека есть любимое дело, то, чем ему нравится заниматься. Но в данном случае то, что вы называете «подземельями» — работа, обязанности, которые я должен каждодневно выполнять.
— Тогда пойдем выше. За то время, что вы руководили Тобольском, и теперь в Тюмени, ведется большая кампания по организации товариществ собственников жилья. Она проходит очень неровно. Сначала нажимали изо всех сил, потом ослабили низким… Ваше отношение к этой теме?
— Я убежден — у каждого камешка, у каждого клочка земли должен быть собственник. Тогда и отношение будет, как к своему. Пока мы часто встречаемся с другим: «Мы вам тут налоги платим, деньги даем — занимайтесь, это не наше!» Такого быть не должно. Идеология создания ТСЖ — это, на мой взгляд, достаточно правильная вещь. Другое дело, конструктивный подход к переходу в товарищество собственников жилья. У меня на это свое видение. Но поскольку законодателем четко прописано, как это все делать, я свое мнение оставлю при себе и буду выполнять действующее законодательство.
— А мы придем когда-нибудь к такому положению, что законодатель станет разделять вашу точку зрения?
— Дело в том, что при переходе на новую форму управления возникает очень много проблем. В частности — капитальный ремонт домов, жители которых объединились в товарищества собственников жилья. Вопрос не совсем урегулирован действующим законодательством. Мы эти проблемы анализируем, компонуем в соответствующие предложения, обсуждаем на уровне губернатора и… Приходится принимать неординарные решения…
— То, что внедряется с усилием, нередко вызывает отторжение.
— Насильственное — не насильственное, а в законе ясно сказано: если граждане сами не объединятся, мы вынуждены уже в следующем году просто передать их дома на управление… Элементарная человеческая выгода — есть возможность получить деньги на капитальный ремонт только потому, что люди сами определились. Позднее уже будет сложнее это сделать — здесь. Пытались это объяснить…
— … Не очень получалось…
— Я думаю, что, в конце концов, люди все равно понимают.
— А там, где вы жили в Тобольске, было товарищество?
— Да.
— Успешное?
— Там, где я жил, — успешное.
— Вы много лет прожили в городе знаменитом, городе — ровеснике Тюмени. Что-то роднит эти города?
— Города совершенно разные и даже подход к городскому хозяйству абсолютно разный.
— Тем не менее, вы говорите, что уже успели понять, в чем главная проблема Тюмени.
— Это проблемы городского хозяйства. Начиная от капитальных ремонтов и кончая пробками на дорогах.
***
Пробки на дорогах — проблема решаемая
— Складывается впечатление, что все эти проблемы и эти пробки на улицах усугубляет каждое новое строительство, которым город гордится. Может быть, стоит не возводить все новые и новые здания в старом центре, а приступить к строительству центра нового? Строить его по-современному?
— Вы имеете в виду перенос казахской столицы из Алма-Аты в Астану? Где-то это оправданное решение, но Тюмень — это исторический город, исторический центр, который и прежде, и теперь был насыщен людьми, инфраструктурами. В любом городе в центре всегда было тесно. И говорить, что давайте сейчас быстро все снесем и построим чистый, светлый город где-то на окраине, — это и экономически будет пока не оправдано. Но есть современные технологии управления городским хозяйством, движением на дорогах — конечно, не сразу, — но эта проблема в разряде нерешаемых не стоит.
— Одна деталь из практики. Судя по обращениям в редакцию, жители Тюмени нехорошо относятся к точечной застройке. Есть и жалобы, и звонки, и мнение специалистов-ученых. Как вы думаете, на риторический вопрос: «Люди для города или город для людей?», какой должен быть ответ?
— Да, проблема есть, и откровенно скажу, что губернатором поставлена задача — уходить от точечной застройки. Но поймите — это не разом начиналось и не разом это можно прекратить.
Когда приходит новый руководитель, он сразу оказывается в кольце глаз — как ходит, как разговаривает, как слушает? Суров ли или, наоборот, доброжелателен…
— Интересно смотреть, как вы ведете заседания городской коллегии. Иногда ваши замечания ироничны, иногда откровенно насмешливы, бывает — доброжелательны или резки. Как вы выбираете тон, который нужно использовать в тот или иной момент?
— Ситуация определяет. Я никого не стараюсь специально доставать. Наоборот, пытаюсь выяснить для себя то, что непонятно из представленного доклада. А уж как это получается, наверное, видней со стороны. Но если мне что-то непонятно, я и говорю, что мне это непонятно.
— Резко и, может быть, грубо?
— Грубо — нет. Но «железным голосом» могу сказать.
— Вы работаете с чиновниками. Что в них вы цените, а что категорически не принимаете?
— Я не буду никаких примеров приводить сейчас, но я не люблю, когда врут…
— А вдруг вам будут говорить приятные вещи? Например: «Какое замечательное решение принял Евгений Владимирович!»
— Вот такого как раз не чадо!.. И еще не люблю непрофессионализма.
Несколько личных вопросов
— Где вы родились?
— Это поселок Луговской Ханты-Мансийского района. Мои родители, сейчас они на пенсии, были служащими, работали на производствах.
— Самые первые в жизни воспоминания?
— Они связаны, конечно, с природой. Сначала природа, потом все остальное.
— Когда стало известно о вашем назначении, заговорили, что вы учились в Йельском университете в США.
— Мы там действительно обучались. Это было в 2002 году. Группа товарищей выезжала несколько раз, форма обучения была такая, дистанционная.
— Каков круг ваших интересов, кроме охоты и рыбалки, как у большинства родившихся на Севере? Интересуетесь только коммунальным хозяйством?
— Я работу люблю, безусловно. А сегодня явного хобби, конечно, нет.
— Вы как-то сказали мне, что владеете техникой быстрого чтения. Значит, способны в единицу времени прочитать больше, чем другие?
— Нет, книги я стараюсь быстро не читать. Читаю разное. Но последние три месяца ничего не читаю.
— Отношение к прессе?
— Я не специалист в области средств массовой информации, но пресса для меня это, действительно, власть. С ней надо считаться. Я всегда ко всем журналистам отношусь с уважением, но; еще большее уважение вызывает у меня профессиональный журналист. Ценю объективность подачи информации.
— А к вам когда-нибудь пресса была несправедлива?
— Бывало, конечно. Случается, что и близко не было, а все равно пишут.
— У вас есть друзья?
— Друзья детства. Их много не бывает, но они есть. У нас разная жизнь, разная работа, но мы — друзья. Наше детство прошло в Сургуте, который как раз в это время превращался из деревни в город.
— Кем вы себя сегодня ощущаете?
— Управленцем.
***
фото: