Всего лишь такая работа
Первопричины. любви к круглым дотом хранятся на уровне подсознания и относятся к тем очень и не столь давним временам, когда прожитый год, прожитые пять или десять лет — уже сами по себе были праздниками. Год прошел, а мы все еще живы — какое счастье! Вот и радовались.
В этом году пятидесятилетний юбилей имеет право отметить филиал Уральского территориального фонда информации по природным ресурсам и окружающей среде.
Правда, большинство дат — условны, вот и эта вычислена косвенным путем. Приказа об организации фонда обнаружить до сих пор не удалось, но сохранился датированный 1958-м годом первый отчет о проведении геологоразведочных работ на территории Западной Сибири. Кстати, выполненных десятью годами раньше.
***
Где золото роют в горах?
Отдел сбора и хранения геологоразведочной информации был организован в Москве еще в тридцать шестом году. Когда стало ясно, что информации слишком много, подобного рода структуры стали появляться на местах — по областям и предприятиям, которые вели геологоразведку. И в 1957 году добрались до Тюменской области. А спустя год разработали положение о геологических фондах.
Рассказывает заместитель директора филиала Валентина Иванова:
— Мы собираем отчеты по всем геологоразведочным работам, которые проводятся на территории области, а также все первичные материалы по результатам этих работ. Отчет под номером один подготовлен по геофизическим работам 1948 года в Западно-Сибирской низменности, автор Уманцев. Две книги, одна папка. Десять лет они пылились в каком-то шкафу, прежде чем попали к нам. Судя по отчету, выполнена магниторазведка, сейсморазведка, электроразведка — 2 846 погонных км. В квадратных километрах — была изучена огромнейшая территория. Все работы вынесены на карты, указаны координаты точек.
В этот период шли первые общие работы, которые выясняли строение Западно-Сибирской низменности. Искали место для геофизических работ, чтобы выявить структуры, на которых потом начнут бурение. Шел сложный процесс подготовки к будущему триумфальному освоению Западной Сибири. А последний номер регистрации -12624. Мы приняли этот отчет 27 декабря 2007 года: «ЗапсибНИИ-Геофизика» сделала обобщение и анализ материалов по скважинам Тюменской области с целью выявления потенциально продуктивных пластов. Вот уже дошли до конкретной цели. Всего 50 лет! 50 лет искали и нашли. Точнее, еще не нашли, а только рекомендовали места для двух поисковых скважин. За это дело наша родина заплатила почти 13 млн. руб. Только за то, что рекомендовали место, где можно что-то поискать.
— По отчетам, которые собраны в хранилищах фонда, можно проследить всю историю геологоразведки?
— Конечно! Любая научно-исследовательская работа направлена на то, чтобы показать, куда затем идти с дорогостоящим бурением. И очень интересно посмотреть по старым отчетам, сколько прогнозировали запасов нефти и сколько уже открыли! Интересно проследить историю Самотлора. В первых отчетах давали совсем небольшие прогнозы, потом больше, больше, а последнюю цифру — 5 млрд. тонн нефти — никто из исследователей не называл!
— Чем отличаются отчеты пятидесятилетней давности от сегодняшних?
— Более тщательной обработкой, более пространным описанием, обращается внимание на мелочи, которые сейчас кажутся незначительными, потому что мы уже знаем, что там ничего нет. Но тогда геологи описывали малейшее проявление. Им казалось, что вот в следующей скважине будет нефть! Но — к сожалению…
— А как же юг Тюменской области? Тоже говорили, что ничего нет. Есть у вас данные по Уватским месторождениям?
— По Уватскому району зарегистрированы 373 работы. А на юге Тюменской области первые месторождения открыты еще в 1970-м году. Но разве можно было сравнить месторождения, которые дают по 2,5 кубометра, с Самотлором и Красноленинским, где бьют фонтаны нефти, где есть нефтепровод, к которому можно сразу подключиться. Эти месторождения оставляли на то время, когда уже ничего другого не останется.
— У ват — перспективное месторождение? Что показывают отчеты?
— Сейчас работы по определению перспектив заказывают частные фирмы, и очень часто до нас эти материалы не доходят. Поэтому трудно определить, насколько перспективно то или иное месторождение. Но у нас есть количественная оценка нефти и газа на территории Уватского района: по результатам оценки потенциальные ресурсы нефти на территории Демьянского проекта составляют немногим более 7 млрд. тонн. Треть этих запасов уже выявлена, а две трети еще предстоит реализовать. Это много или мало? Ну, если Самотлор — 5 млрд. тонн запас, то 7 миллиардов — много ли на такую огромную территорию?
— У вас в фондах хранятся отчеты не только по нефти, но и по другим полезным ископаемым. Золото роют в горах?
— Теперь золотодобыча перешла в ведение Ханты-Мансийского округа. Нельзя назвать Полярный Урал основным золотоносным районом страны, но какой-то кусочек они добывают. Но поиск ведут частные компании, никаких сведений у нас нет. Хотя раньше отчеты по золоту были. В «Главтюменьгеологии» был отдел полезных ископаемых, и там работали «золотари» — так они сами себя называли. Они к золоту относились, как к самому обычному камню.
У нас хранится последний отчет за 1998 год: оценка прогнозных ресурсов в бассейне реки Хальмер-Ю, Северо-Сосьвинский золотоносный район, Большая Сосьва, Манья… Ресурсы Полярного и Приполярного Урала за 1998 год — 36 тонн золота. Как пишут исследователи: «Золото мелкое, слабо изучены золотоносносные перспективы Полярного Урала при его высоких перспективах в 462 тонны прогнозных ресурсов коренного золота…»
***
Работать помогает советская закалка
У директора филиала Валерия Сергеевича Галимова настроение предъюбилейным не назовешь. Слишком много проблем стоит сегодня перед фондами геологической информации — от Москвы до Калининграда. О чем бы не начали сейчас говорить — все упирается в вопрос денежный. Заработная плата у сотрудников федерального подчинения в разы меньше, чем у бюджетников регионального значения. Заработная плата специалиста 11 категории — 2 700 рублей плюс 150 процентов за секретность, за сложность. Сам директор по высшему разряду как руководитель имеет оклад всего 4 287 рублей 71 копейку плюс 150%. Квалифицированных рабочих кадров нет. Фонд держится за счет людей пенсионного и предпенсионного возраста. Как говорит директор: «Мы — советской закалки, понимаем, что надо!»
Чтобы проводить нормальную работу, нужно соответствующее оборудование. Про программы вопрос особый. За все существование фондов целевым назначением дали копейки, хотя приличные программы стоят десятки тысяч долларов. Часть программ они сами изобретают, что могут, часть… добывают.
Большое спасибо Сергею Собянину: три или четыре года назад он помог деньгами, благодаря чему обновили фонды, купили технику, имеют теперь цивилизованный вид. Валерий Сергеевич сетует:
— Мы обращались к федеральному инспектору Ульянову, обещал помочь, но… Хотя другим федеральным структурам помогают -МЧС, пожарники, милиция».
— А вы докажите свою важность, глядишь, кто-нибудь и проникнется…
— Да ведь геологическая информация — очень дорогостоящая вещь. И в советское время на это денег не жалели. Государство понимало: добыча полезных ископаемых зиждется на геологоразведке. Одна скважина стоила десятки миллионов рублей. Твердых денег, а не сегодняшних. А сколько этих скважин! И начинать разработку любого месторождения: без геологоразведки нельзя. Шел прирост разведанных месторождений. А сейчас разведанных запасов остается на 15-20 лет. И все. В прошлом году на геологоразведку выделили 60 млн. рублей, а в этом -только пять. Но разведка должна опережать разработку, тогда можно планировать на много лет вперед. Валентина Иванова:
— У нас хранятся все материалы по исследованию Полярного Урала. То, что не успели украсть и выбросить. Мы на улице собирали то, что все остальные выкидывали. В училище N 7 была огромная коллекция образцов, которые собирали по всему Полярному Уралу. Выбросили на улицу. Жалко трудов тех людей, которые таскали их на себе!
Все выброшено. Потому что на кернохранилище денег не выделяли. А кто акционировался и распадался — новым хозяевам это было не надо. Они и не понимали, что имеют.
А ведь зная, к какому месторождению эти керны относятся, можно было бы определить и сегодня, где какие запасы нефти.
Валерий Галимов:
— А вот в Салехарде кернохранилище сделано по последнему слову техники — все по полочкам, определенная влажность, определенная температура. Но это на средства администрации округа. А у нас та информация, которая сейчас могла бы быть использована, утрачена. При необходимости придется начинать все сначала, платить… Региональные власти понимают, что фонды геологоразведки нужны. И создают параллельные структуры при департаменте недропользования. Мы неоднократно встречались с руководством и говорили: зачем распыляться? Пусть информация лежит в одном месте. Тем более что таких фондов у них как не было, так и нет.
— А почему бы вам не зарабатывать? Наверное, информация, которая хранится у вас, стоит денег? И каких!
— Зарабатывать нам нельзя. Работаем только в пределах сметы. Скажем, Росгеофонд за любую информацию может брать деньги и очень приличные. А мы сидим на миллиардах и ни копейки на себя пустить не можем. Разрешили бы нам предпринимательскую деятельность! Но нам сказали открытым текстом: вас создавали не для того, чтобы вы зарабатывали деньги, а чтобы вы работали на государство. Но на какие деньги работать, при этом не сказали.
Что касается дополнительных заработков — вся геологическая информация стоит денег и немалых.
***
Вот такой грустный разговор состоялся у нас в преддверии юбилея, который никто не собирается отмечать.
***
фото: