Лев Толстой под грифом «Совершенно секретно»»
В ноябре отмечалось столетие смерти великого писателя Льва Николаевича Толстого. «Зеркалом русской революции» назвал его Владимир Ильич Ленин. Исследователи жизни и творчества Толстого продолжают спор о причинах его бегства из своего имения Ясная Поляна.
Невозможно, предположил я, чтобы такого вольнодумца, как Толстой, несмотря на его графский титул, обошли своим «вниманием» тогдашние российские спецслужбы. И в таком предположении не ошибся.
30 октября 1910 г.
Циркуляр Калужского губернатора князя Горчакова полицмейстеру и уездным исправникам.
«По имеющимся у меня сведениям, граф Лев Николаевич Толстой совместно со знакомым своим доктором скрылся из имения Ясная Поляна Тульской губернии с целью, как надо предполагать, странничать. Возможно, что граф Толстой прибудет в какой-либо из монастырей Калужской губернии, и в особенности, в Оптину Пустынь. Предписываю на случай появления графа Толстого или вообще странника, возраст и приметы которого подходили бы к личности графа Толстого, не применять к нему установленных законом суровых мер, как против беспаспортного, до выяснения самоличности, и в случае донести мне по телеграфу».
31 октября 1910 г.
Телеграмма Козельского уездного исправника.
«Доношу: «Граф Толстой 29 октября прибыл ночным поездом [в] Оптино [с] доктором (тчк) ночевал (тчк) утром выбыл [на] извозчике [в] Шамордин монастырь (тчк)
За исправника Чуфаровский».
3 ноября 1910 г.
Рапорт Перемышльского уездного исправника.
«Доношу Вашему Сиятельству, что мною добыты в Шамордином монастыре о пребывании там графа Льва Николаевича Толстого нижеследующие сведения: прибыв к вечеру в гостиницу Шамордина монастыря из Оптиной Пустыни в сопровождении доктора Маковецкого и какого-то молодого человека по фамилии Сергиенко. граф Толстой отправился к проживающей в монастыре монахине Марии Николаевне, у которой провел остаток вечера. На другой день в семь часов утра один отправился пешком в прилегающую к монастырю деревню Шамордино и пытался там нанять квартиру у крестьян, в чем ему и было отказано.
Днем приехала в монастырь дочь — графиня Александра Львовна в сопровождении личного секретаря графа девицы Варвары Михайловны (фамилия ее неизвестна). Граф в течение дня что-то писал, а затем к вечеру отправился к сестре своей монахине, у которой пробыл недолго. Ночью неожиданно для всех окружающих объявил о своем решении утром уехать в Козельск на поезде, что в шесть часов утра и привел в исполнение. Отъезд его из монастыря был столь внезапен, что сестра его монахиня Мария Николаевна не успела прийти в гостиницу проститься с ним. Администрация монастыря была крайне недовольна пребыванием графа Толстого и решила в случае его намерения остаться отказать ему в сдаче на продолжительное время помещения. Граф, по-видимому, не совсем здоров и часто в течение дня, проведенного в монастыре, лежал. По сведениям, добытым мною в монастыре, граф Толстой уехал из Ясной Поляны вследствие семейных неприятностей, возникших по поводу составленного им духовного завещания, и, по-видимому, вопреки газетным сообщениям, возвращение его в Ясную Поляну для лиц, его окружающих, является нежелательным. В Козельск он отправился к поезду, отходящему на Белев, но, по-видимому, с тем, чтобы на одной из промежуточных станций тайно свернуть на Москву.
Уездный исправник Кормилицын».
5 ноября 1910 г.
Рапорт Козельского уездного исправника.
«Доношу Вашему Сиятельству, что граф Лев Николаевич Толстой, отправившись из пределов вверенного мне уезда по Рязанско-Уральской ж.д., в пути следования заболел и остановился на станции «Остапово», откуда послал телеграмму в Святейший Синод с просьбою прислать к нему старца Иосифа из Оптиной Пустыни… 4-го сего ноября в Оптиной Пустыни была получена телеграмма от Калужского Преосвященного Вениамина, в которой было распоряжение о срочной высылке старца Иосифа на ст. «Остапово»* к больному графу Толстому, но ввиду болезни старца Иосифа, который не выходит из кельи уже много лет, к Толстому 5-го сего ноября отправился начальник скита при Пустыни — старец Варсонофий.
За исправника Чуфаровский».
5 ноября 1910 г. N 1284
Из Петербурга губернатору.
«Если в случае смерти графа Толстого поступят просьбы о служении панихиды, не оказывайте противодействия и предоставьте всецело разрешение этого вопроса местной духовной власти, но за устроителями и присутствующими на панихиде благоволите приказать учредить неослабное наблюдение.
За министра внутренних дел генерал-лейтенант Курлов».
8 ноября 1910 г. N 3794
Циркуляр полицмейстеру и уездным исправникам Калужской губернии.
«Ввиду последовавших распоряжений о том, чтобы чины администрации не чинили препятствий духовным лицам в служении панихид по скончавшемуся графу Толстому, принять меры к тому, чтобы публикации в газетах о служении панихид допускались не иначе как с разрешения полиции, по получению письменного извещения подлежащего духовного лица.
И.о. губернатора, вице-губернатор Оленин».
Поскольку заболевший Толстой оказался вне пределов тогдашней Калужской губернии, то наблюдение за ним было передано жандармам соседней, Тульской губернии. Сразу же после кончины Толстого приставленные к нему сотрудники службы наружного наблюдения — филеры — проинформировали свое начальство о случившемся и сопроводили ушедшего из жизни писателя до Ясной Поляны.
Через год в папку с грифом «Совершенно секретно», обнаруженную через 90 лет в архиве управления ФСБ по Калужской области, приобщили еще один циркуляр Калужского губернатора.
4 ноября 1911 г.
«Согласно телеграмме министра внутренних дел, ввиду наступающей 7-го ноября сего года годовщины смерти писателя Льва Николаевича Толстого, предписываю полицмейстеру и исправникам озаботиться принятием заблаговременных мер по недопущению по этому поводу никаких уличных демонстраций и вообще противоправительственных и антирелигиозных выступлений. Обратите особое внимание на настроение учащейся молодежи и рабочих масс и на могущие состояться гражданские панихиды, заседания и собрания для чествования памяти усопшего писателя.
О всем, что будет замечено в этом отношении, предписываю немедленно доносить мне и сообщать начальнику Калужского губернского жандармского управления.
Губернатор кн. Горчаков».
… До революции, предрекаемой писателем Львом Толстым, оставалось всего шесть лет.
Автор выражает признательность бывшему сотруднику УФСБ по Калужской области Юрию Калиниченко за предоставленные архивные материалы.