О жизни глиняного горшка
«Был я на копанце, был я на топанце, был я на кружале, был я на пожаре, был я на обваре. Когда молод был, то людей кормил, а стар, стал, пеленаться стал».
В старину эту загадку мог отгадать каждый. Она о жизни глиняного горшочка. Когда мне загадала ее Гузель Фахретдинова, доцент кафедры декоративно-прикладного искусства и этнодизайна Тюменской государственной академии искусств и социальных технологий, я растерялась.
Гузель Загировна кратко изложила историю гончарного мастерства, и все встало на свои места.
НЕМНОГО ИСТОРИИ
Деревенские гончары добывали глину в карьере или яме. Месторождения мастера называли «копанцем». Созвучное ему слово «топанец» — ровное место во дворе или избе, где глину топтали ногами, тщательно разминая и выбирая попавшие в нее камушки. Это очень важный этап подготовки материала — только из хорошо вытоптанной, перемешанной глины получится прочный горшок.
После обработки глина попадала на кружало — так в народе прозвали гончарный круг. Именно на нем кусок глины приобретал форму кувшина или горшка.
Высохшее изделие отправляли на пожар, то есть в горячую печь. Из пожара горшок выходил крепкий, румяный, но еще не совсем готовый для использования. Чтобы посуда не впитывала влагу, гончар отправлял ее на обвар. Опускал в квасную гущу или жидкую мучную болтушку. Вот и все: горшок готов кормить людей!
Вот только не понятно, зачем же он пеленаться стал в старости?
— Если горшок трескался, хозяйки его не выбрасывали. Обвивали узкими распаренными лентами бересты, словно пеленали, — рассказывает Гузель Загировна.
Правда, сейчас таинство создания горшка изменилось. Глину можно купить на кирпичном заводе, положить в воду на три дня, чтобы размякла. Ее не надо топтать ногами, для этого человечество изобрело электрическую глиномешалку. Да и гончарный круг стал удобнее. Нажимаешь на педаль, и круг разгоняется. Набирает скорость до 150 оборотов в минуту.
— На нем могут работать правши и левши. Основа крутится в разные стороны. Скорость можно уменьшать и увеличивать. Он совсем бесшумный, в отличие от старых, рассказывает преподаватель.
В тюменской академии три современных круга. Их закупили в течение последних трех лет. По словам Гузели Загировны, студентам этого хватает. Не так много ребят учится специальности керамиста. В группах по пять-шесть человек.
— У меня в группе вообще четверо ребят, — говорит Станислав Симонов, студент четвертого курса специальности «декоративно-прикладное искусство».
Он разминает в руках плотный кусок глины, кладет в центр круга. Нажимает на педаль — основа раскручивается. Влажными ладонями Стае обхватил бесформенную коричневую лепешку. Вытягивает ее, сплющивает. И постоянно добавляет воду для хорошего скольжения. Студент повторяет это несколько раз, чтобы глина стала однородной, плотной…
Только после этого мастер начинает создавать форму. Сначала кусок глины превращается в гантель, растет, толстеет и худеет. Постепенно превращается в горшок. Кажется, в этом нет ничего сложного.
— Это иллюзия, — остановил мои рассуждения Станислав. — На самом деле, научиться гончарному мастерству не так-то просто. Работа на круге — самая сложная. Я учился этому два года. Нужно чувствовать глину, изучать разные техники.
За час Станислав изготовил на круге три небольших горшка и отложил в сторону. Они будут сохнуть, и ждать своей очереди в горячую печь.
ГЛИНЯНЫЙ ХЛЕБ
В комнате, где стоят гончарные печи, жарко. Когда Гузель Загировна открывает створку, нас обдает горячим воздухом.
Преподаватель надела перчатку, чтобы показать свежие румяные изделия. Они готовы, но еще не остыли. Они похожи на вкусные булочки. Так и хочется откусить. Школьники, которые учатся в художественной студии при академии, слепили кошечек и лошадок. Когда изделия остынут, ребята распишут их глазурью. После чего фигурки перестанут выглядеть так аппетитно.
— Академия закупила для нас две новые печи: большую и маленькую. Эта, самая старая, вышла из строя. Я еще успела с ней поработать, когда только поступила учиться в 2000-м году, — рассказывает Гузель Загировна.
Она хорошо помнит свое первое изделие. Изготовила авторские игрушки — гости татарского сабантуя. Девушку в национальном наряде, баяниста, мужиков, которые борются на подушках. Решила, что в своем творчестве будет рассказывать о своих корнях, о татарской культуре.
Все изделия Гузель приносила домой, отдавала на хранение маме Мукмине Курманбакиевне. И мама нашла им применение в хозяйстве. Когда держала корову, хранила в горшочках молоко и сметану. Фигурки использовала в качестве домашнего декора.
— Мама — главный критик. Она и поругает, когда надо, и похвалит. У нее нет художественного образования, но удивительно чувствует цвета, оттенки, — улыбается Гузель Загировна.
Мукмина Курманбакиевна еще в детстве заметила, что у дочери талант к рисованию. Маленькая Гузель не скрывала тяги к искусству — рисовала прямо на обоях. Правда, родители этого рвения не одобряли и наказывали дочь. Тогда Гузель нарисовала картину в недоступном месте — за входной дверью. Но все тайное становится явным.
Однажды мама заметила творческий порыв дочки. Но наказывать не стала, отдала в художественную школу. И правильно поступила. Гузель Загировна призналась, что чувствует себя на своем месте.
Теперь усмотреть талант у молодого художника — ее основная задача. Она обучает ребят правильно направлять энергетику, чувствовать материал. Ведь на глине остаются не только отпечатки пальцев гончара, но и отпечаток его души.
***
фото: Гузель Фахретдинова у старой печи;Готовые горшочки;Станислав Симонов создает глиняный горшок;Ольга Важенина создает панно в деревенском стиле на камин.