За тепло тебя благодарю
— Поезд едет — и, кажется, жизнь катится дальше, — говорит Владимир Булатов. И, задумавшись, смотрит в окно.
Вагон стоит, за окном — окрестности тюменского резерва проводников. Но в глазах Владимира отражается, по-моему, не свет из окна, а проносящиеся мимо поля, заснеженная тайга, горы Азербайджана — все то, что он наблюдал в течение пяти лет, что работает на дороге…
В 25 лет он устроился в резерв проводников и попал на поезд «Тюмень — Нижневартовск». Говорит, что в работе привлекла романтика, тут все постоянно меняется, и много общения. Он вспоминает одного пассажира — дедушку из Украины, который оказался в России впервые со времен развала Советского Союза и всю дорогу рассказывал, каково ему там и как все изменилось здесь.
Начальник поезда, с которым работает Булатов, — Александр Карпов говорит, что своеобразное испытание для проводников — это первая зима на дороге: не все оказываются морально готовыми к холодам, боятся, что не справятся. Зато те, кто преодолел и холод, и себя, не боятся уже ничего.
Владимир устроился на работу летом, а первый Новый год на дороге встретил… в костюме Деда Мороза. И в ночь на первое января со своей бригадой поздравлял немногочисленных пассажиров. Рассказывает, что было весело.
Самое сложное в работе зимой, говорит Булатов, это не холода сами по себе, а перепады температур. В Тюмени может быть минус десять, а в Сургуте, куда поезд прибывает на следующий день, — минус 40. Даже встречая и провожая станции, проводник подвергается действию таких перепадов, постоянно перемещаясь из теплого вагона на морозный воздух и обратно. Но ведь не зря говорят, что человек ко всему привыкает.
Железнодорожный путь на Север не электрифицирован — это значит, что вагоны по старинке отапливают углем. Заправляют им в Тюмени и Сургуте, и проводник должен регулярно подкидывать уголь, следить за температурой и уровнем воды в котле. В Сургуте, где состав стоит больше часа, надо вычистить печь, удалить шлак, оставив лишь тлеющие угольки, и вновь загрузить вагон топливом.
Топка зимой не гасится никогда. Застудить вагон — самое страшное, что может произойти в дороге: температура падает мгновенно… Когда начинал работать, Владимир сильно беспокоился, что заморозит пассажиров, и подкидывал уголь даже чаще и больше, чем требовалось. Жалобы тогда начинались уже на то, что слишком жарко в вагоне.
Кроме необходимости поддерживать тепло, зимой нужно и тщательно следить за водоснабжением. Замерзают сливные трубы унитазов и раковин, отверстия заправочных труб — металлическая конструкция вагона как будто создана для того, чтобы вода при соприкосновении с нею замерзала. Проводник ломом отбивает намерзшие под вагоном сосульки, отогревает унитазы и раковины кипятком.
Зима, говорит Владимир, «требует большей проворности». Летом ты едешь и знаешь, что раковина у тебя не замерзнет.
Когда он рассказывает о работе, то часто улыбается и смеется. Мы сидим в купейном вагоне. На столе — стаканы в фирменных подстаканниках.
Тут к составу прицепляют маневровый тепловоз, ощущается характерный толчок, и ты понимаешь, что уже через час вагон наполнится пассажирами и будет ехать и ехать куда-то далеко. Но выходить не хочется.
И начинаешь немного завидовать Владимиру, и уж тем более — его пассажирам: весь путь они будут в тепле и комфорте. И, не отвлекаясь на быт, ощутят романтику путешествия, которая так свойственна железной дороге.
***
фото: Владимир Булатов.