Война в Крыму
70 лет тому назад — 28 января 1942 года для освобождения от немецких оккупантов был образован в Крыму отдельный фронт. По протяженности — самый небольшой в Великой Отечественной войне. Но не менее кровавый.
Маршал Кулик
Немцы захватили Крым в ноябре 1941 года. Устоял только окруженный с суши Севастополь.
12 ноября в еще удерживаемую советскими войсками Керчь прибыл маршал Советского Союза Григорий Кулик с личным поручением Сталина: не допустить форсирования противником Керченского пролива и выхода со стороны Крыма через Тамань на Кавказ.
Выслушав доклад командующего объединенными крымскими войсками вице-адмирала Гордея Левченко, маршал понял, что тот обстановкой не владеет. По мнению Кулика, «адмирал представлял из себя раскисшего политрука, много говорящего, но никто его не слушал». Бойцы и командиры стремились как можно быстрее попасть на Таманский полуостров, бросая технику и оружие.
Оценив соотношение сил и действия противника, Кулик пришел к выводу, что больше двух дней 51-я армия оборонять город не сможет. Приняв решение о переброске войск на Тамань, он убыл из Керчи.
В ночь с 15 на 16 ноября советские войска эвакуировались на Тамань. За сдачу врагу Крыма Левченко был арестован. На допросах в НКВД он признал себя виновным в том, что «под влиянием фашистской пропаганды о непобедимости германской армии и мощи ее техники был настроен пораженчески, поддался панике и, не организовав отпора врагу вопреки приказу Ставки Верховного Главнокомандующего Красной Армии, — сдал противнику значительную часть территории Крыма с городом Керчь».*
Получив 26 января от наркома внутренних дел Берии доклад о том, что «Кулик вместо принятия мер к обороне Керчи, своими пораженческими настроениями и действиями способствовал сдаче врагу этого важного в стратегическом отношении города», Сталин потребовал от Григория Ивановича объяснений. Через три дня Верховный Главнокомандующий читал многословное и сбивчивое покаяние маршала. В деталях описав ситуацию на Керченском и Таманском полуостровах, подробно перечислив все меры, предпринятые по недопущению прорыва немцев через Тамань на Кавказ, уполномоченный Ставки упирал на то, что именно в этом и состояла задача, поставленная Сталиным. «Эту задачу я выполнил, — подчеркивал он. — Фактически руководил остатками армии и организацией обороны Керчи я, так как Левченко настолько раскис, что не мог провести эту довольно серьезную работу довольно в сложной обстановке. Армия была переброшена на Таманский полуостров, разгромить ее полностью противнику не удалось».
Эти страстные доводы не убедили Сталина, а сдача Куликом немцам без санкции Ставки еще одного города — Ростова-на-Дону — только усилила его вину.
В новом письме Верховному Главнокомандующему от 8 февраля маршал каялся: « Считаю себя виновным в том, что я нарушил приказ Ставки и без Ваш его разрешения сдал город Керчь противнику. Я считаю, что моя вина в тысячу раз усугубляется в том, что я не оправдал Вашего доверия ко мне.
Я Вам лично, т. Сталин, обязан в моем росте. Вы с меня, с бывшего крестьянского парня в прошлом, вырастили в политическом отношении большевика и даже оказали самое большое доверие, что может быть в нашей стране, это ввели в состав ЦК ВКП(б).
В военном отношении я дорос до самого большого звания в Красной Армии — Маршала Советского Союза. Весь мой рост, я еще раз повторяю, был под Вашим личным руководством, начиная с 1918 года, поэтому я и считаю, что моя вина в тысячу раз усугубляется. Все то доверие, которое Вы мне оказывали долгие годы, я не оправдал невыполнением Вашего приказа. Поверьте, т. Сталин, что я это сделал не по злому умыслу и не потому, чтобы игнорировать Ваш приказ, нет, а потому, что мне на месте казалось, что я не смогу дать генеральный бой наступающему противнику в г. Керчь, а хотел дать генеральный бой на Таманском полуострове и потопить его в проливе.»
Сталин был вне себя от потери Крыма, чтобы запросто простить своего протеже. Кулика обвинили в пораженческом поведении, неисполнении приказа Ставки, оставлении Керчи и Ростова, а заодно в пьянстве, развратном образе жизни, служебном злоупотреблении и расхищении государственной собственности.
Выяснилось, что в Краснодарском военторге на нужды маршала в октябре-декабре 1941 года было отпущено продуктов и товаров более чем на 85 тысяч рублей. Под предлогом снабжения войск продовольствием гоняли самолет ТБ-3 из Краснодара в Тбилиси за вином для Кулика. Этот же самолет он отправил в Свердловск за эвакуированной туда из Москвы женой.
Старший адъютант марш ала подполковник Валюшкин показал следствию: «. Посылая меня в Свердловск, маршал разрешил мне побыть у своей семьи дня три, а потом велел возвратиться в Краснодар и привезти туда жену маршала. В самолет ко мне было загружено 7 ящиков яблок, ящик колбасы, два ящика кефали, мука, крупа, масло, сахар, конфеты. От Краснодара до Свердловска я летел фактически 13 суток, так как по условиям погоды самолет с ряда аэродромов по целым дням не выпускали.
В место назначения я прилетел 24 ноября. Числа 27-го собрался лететь в Краснодар, но по телефону узнал от маршала, что его вызывают в Москву, поэтому ждал дальнейших указаний в Свердловске. При возвращении в Москву 28 декабря 1941 года я привез сюда жену маршала».
Известно, что Кулик был женат на Лидии Пауль, дочери зажиточного немца из Ростовской области. Когда в 1929 году началась коллективизация крестьянских хозяйств, красному командиру и орденоносцу Кулику объявили выговор «за контрреволюционную связь с мироедом-кулаком». Чтобы не портить свою анкету, будущий маршал тут же развелся с кулацкой дочкой. Через какое-то время он сошелся с артисткой Кирой Симонич, которой нравилось жить на широкую ногу. Свободное от артистической деятельности время она проводила на базах столичных военторгов. 5 мая 1939 года Симонич-Кулик ушла по своим делам из восьмикомнатной квартиры (на троих) в доме по Большому Ржевскому переулку в Москве и не вернулась. Обеспокоенный исчезновением жены маршал обратился к Берии. Тот успокоил: «Не расстраивайся, дорогой, найдется, не иголка в сене». Но Симонич-Кулик не нашлась.
Спустя много лет на судебном процессе по делу свергнутого в июле 1953 года Берии выяснилось, что ее тайно расстреляли по приказу Сталина. Один из ближайших подручных наркома внутренних дел — Лев Влодзимерский показал: « В 1 939 году в июне месяце мы с Мироновым (начальник управления НКВД) доставили гражданку Кулик в помещение НКВД в Варсонофьевском переулке. Нас там встретил во дворе комендант Блохин, который отвел ее во внутреннее помещение нижнего этажа этого здания, где и расстрелял. Через несколько минут к нам уже во дворе подошли прокурор Бочков и заместитель наркома внутренних дел Кобулов. Блохин при мне доложил им, что приговор приведен в исполнение.» Вот и вся социалистическая законность. Мотивы этого уголовного преступления остались невыясненными.
Муж недолго горевал о пропавшей жене. Он заинтересовался школьной подругой своей дочери. Да так обстоятельно, что через три месяца уже справляли свадьбу. Широко и весело — то ли по-купечески, то ли по-деревенски. Гуляла военная элита, представленная на тот момент ветеранами Первой конной армии, к которым относился и маршал Кулик (другие, не входившие в этот круг, военачальники были к тому времени расстреляны). Свадьбу эту осчастливил своим вниманием сам Сталин — жених пользовался тогда особым расположением вождя. Поздравляя молодых (жених старше невесты на три с лишним десятка лет), Сталин пожелал им долгой и счастливой совместной жизни.
Чтобы юная жена Михайловская-Кулик не бедствовала после возвращения из уральской эвакуации в столицу, маршал приказал отправить из Краснодара в Москву вагон с продуктами. Его адъютант майор Канашевич показал следствию: «. Загрузили: муки белой три мешка, по мешку риса, гречневой крупы, ящиков 4050 мандарин, свыше 1000 шт. лимонов, орехов 5 мешков, коньяку 200 бутылок, портвейна 100 бут., шампанского 100 бут., колбасы украинской 40-50 кг, копченой колбасы столько же примерно, сахару мешок, баранины и свинины точно не помню, но не меньше 200-250 кг, икры зернистой 18 банок, паюсной — кило 20-25, рыбы кефали два ящика. Кроме того, были конфеты, чай, компоты разные, варенье — килограммов 40 и прочие продукты, в общем вагон был загружен полностью. Я привез все полностью в Москву, доложил об этом подробно маршалу, и по его указанию продукты перевезены на квартиру к нему и пошли в личное пользование».
Надо ли комментировать эти семидесятилетней давности документы? За любовными проблемами и хозяйственными хлопотами маршалу просто недосуг было заниматься обороной Ростова и Керчи.
Судебное заседание под председательством армвоенюриста Ульриха лишило Кулика звания маршала и золотой звезды Героя Советского Союза. Его понизили до генерал-майора и отправили на Северо-Западный фронт «для выполнения отдельных поручений».
Партийная оценка поведения Кулика дана в постановлении Пленума ЦК ВКП(б) от 24 февраля 1942 года: «Член ЦК ВКП(б) маршал Советского Союза и зам. наркома обороны Кулик Г.И., являясь уполномоченным Ставки Верховного Главнокомандования по Керченскому направлению, вместо честного и безусловного приказа Ставки от 7 ноября 1941 года «Об активной обороне Севастополя и Керченского полуострова всеми силами» и приказа Ставки от 14 ноября 1941 года «Удержать Керчь во что бы то ни стало и не дать противнику занять этот район», самовольно, в нарушение приказов Ставки и своего воинского долга, отдал 12 ноября 1941 года преступное распоряжение об эвакуации из Керчи в течение 2 суток всех войск и оставлении Керченского района противнику, в результате чего и была сдана Керчь 15 ноября 1941 года.
Кроме того, ЦК ВКП(б) стали известны также факты, что Кулик во время пребывания на фронте систематически пьянствовал, вел развратный образ жизни и, злоупотребляя званием маршала Советского Союза и зам. наркома обороны, занимался самоснабжением и расхищением государственной собственности, растрачивая сотни тысяч рублей из средств государства.
В силу этого Политбюро ЦК ВКП(б) постановляет:
1. Исключить Кулика Г.И. из состава членов ЦК ВКП(б).
2. Снять Кулика Г.И. с поста заместителя наркома обороны СССР».
Свое постановление Пленум ЦК засекретил: негоже простым коммунистам знать о маршальских проделках в лихую военную годину. Да и в опале разжалованный маршал пребывал не долго. Через год его назначили командующим 4-й гвардейской армией с одновременным присвоением звания генерал-лейтенант. Но руководил он войсками провально — через пять месяцев его вновь отозвали с фронта.
«С горьким чувством вспоминаю я этого человека, — писал маршал Василевский. — В начале войны он неудачно выполнял задания Ставки на Западном направлении, потом так же плохо командовал на Северном Кавказе, в Крыму и под Ленинградом. В силу своих отрицательных личных качеств он не пользовался уважением в войсках.»
На бесталанность своих военачальников, их моральное и бытовое разложение Сталин смотрел сквозь пальцы. Но стоило только Кулику в компании с генералами Гордовым и Рыбальченко после войны под тайными микрофонами МГБ покритиковать вождя, как их сразу арестовали и после недолгого разбирательства расстреляли, а жен отправили в лагеря.**
Скоротечный суд над генералами состоялся 24 августа 1950 года. Восемью годами раньше отбивать Крым обратно Сталин направил другого своего протеже — Льва Мехлиса.
Окончание следует.
*25.01.1942 г. Военная коллегия Верховного Суда СССР осудила Левченко на 10 лет лишения свободы. Однако через шесть дней судимость заменили понижением в воинском звании до капитана 1-го ранга и назначением командиром Кронштадтской военно-морской базы. В 1944 г. он вновь получил адмиральское звание и стал заместителем наркома ВМФ. В почете дожил до 85-летнего возраста.
** В марте 1956 года под влиянием разоблачений культа личности Сталина дело в отношении Кулика и его товарищей было пересмотрено — все реабилитированы за отсутствием состава преступления. В сентябре следующего 1957 года указом Президиума Верховного Совета СССР Кулик был посмертно восстановлен в звании маршала Советского Союза и в правах на государственные награды, включая звание Героя Советского Союза.