Как поживает ваш ребенок?
На нескольких квадратных метрах комнаты общежития — двое взрослых и трое детей.
Один малыш спит, скрючившись на крохотном диванчике. Двое других накрылись с головой покрывалом. То ли стесняются чужих людей, то ли прячутся от жаркого в тот день солнца — штор на окнах нет…
Но это еще не вся семья в сборе. Дома нет 15-летней дочки и ее 17-летнего брата Алексея.
— А где они у вас хоть спят-то? — обводит глазами тесное помещение Екатерина Захарова, специалист по социальной работе центра помощи семьи и детям «Мария».
— На полу, — пожимает плечами хозяйка. — А старший сын и не всегда ночевать приходит.
— Еще бы… Было бы где ночевать, — вполголоса говорит Екатерина.
В конце прошлой недели в общежитие по улице Фабричной приехали участники межведомственного профилактического рейда — представители комиссии Центрального округа по делам несовершеннолетних и защите их прав, сотрудники областного наркологического диспансера, специалисты «Марии», полицейские…
— Такие рейды мы проводим еженедельно, — говорит Светлана Большакова, заместитель председателя окружной комиссии. — По их результатам решаем, включать детей в группу особого внимания или нет. Под вопросом оказываются те несовершеннолетние, чьи родители злоупотребляют алкоголем или наркотиками, пренебрегают воспитанием… Также в группе риска — дети, замеченные в каких-нибудь правонарушениях.
Например, Алексей с Фабричной. За свою еще не долгую жизнь он уже несколько раз был судим за кражи.
— Ворует из магазинов, — уточняет Юрий Ермоленко, инспектор ПДН из отдела полиции N 4.
Семью с Фабричной он знает хорошо и давно. Говорит, что мама не может справиться с вышедшим из-под контроля сыном. Отчим — тем более для подростка не указ.
— Если вы понимаете, что старшего сына исправить нельзя, то займитесь, наконец, хотя бы младшими! — говорит матери представитель окружной комиссии Наталья Артемова. — Вот где сейчас дочка?
— Документы на оформление паспорта сдает…
— В 15 лет? Сделать это она должна была еще год назад!
Хотя паспорт для подросшей дочки — это не единственный документ, с которым затянули в этой семье. Мама до сих пор не оформила детские пособия. И не собрала бумаги на получение земли, хотя имеет реальную возможность на нее претендовать — как многодетная.
— Но не хочет, и причин не объясняет, — сокрушенно говорит Екатерина Захарова, которая тоже не первый год ходит в эту семью.
— Значит, необходимо вразумлять и объяснять, — резюмирует Наталья Артемова, записывая семью с Фабричной в список, который предстоит обсудить на ближайшем заседании комиссии.
В тот же список попадает и семья с улицы Максима Горького.
… — Мама не разрешает нам открывать посторонним, — строго говорит из-за закрытой двери девичий голос.
Похоже, это старшая из сестер, 13-летняя Варвара.
— Это правильно, Варенька, — отвечает инспектор ПДН из отдела полиции N 6 Николай Ивелев, — но мы из полиции, нам надо узнать, где можно найти маму.
А та на контакт ни с какими службами идти не хочет. По телефону отвечает, что на лишние разговоры у нее нет ни времени, ни желания.
— Работает в нескольких местах, потому что содержит трех детей одна, — заглядывает в свои памятки Екатерина Захарова. — Собственно, характеризует ее это с положительной стороны. Однако из школ, где учатся ребята, в «Марию» поступила жалоба: девочки приходят на уроки растрепанные, неопрятные, а сына-первоклассника не забирают со школы допоздна. Конечно, такое может случиться со всяким. Ну, не успевает мама. Однако почему не хочет общаться с нами? Это настораживает…
Варя же по-взрослому говорит, что беспокоиться о них не стоит, все у них хорошо. Слишком по-взрослому. Наверное, мама научила. Но, по крайней мере, научила она старших дочек и тому, чтобы чужих в дом не пускали. Это неплохо.
Посетители отходят от двери, сойдясь во мнении, что в следующий раз сюда надо приходить вечером. Может, тогда удастся застать хозяйку квартиры?
Похоже, поздним вечером надо приходить и на улицу Харьковскую, где живет женщина, чьи два маленьких сына (одному — годик, другому — два) находятся в Доме ребенка.
— Сейчас, правда, она собирает все необходимые справки, чтобы вернуть их, — говорит Екатерина. — И бывает в Доме ребенка часто, навещает сыновей…
Неизвестно только, какие справки сможет получить мать, которая ночи напролет вместе со своими дружками шумит на весь дом. Об этом сообщила соседка, которая выглянула на стук в дверь.
— Мы уже и полицию вызывали, чтобы их утихомирили — толку никакого, — говорит она. — Вы ночью приезжайте — всех их и застанете!
Но, говорит полицейский Юрий Ермоленко, позже 22 часов «вваливаться в квартиру никто не вправе».
— А если по вызову? Ведь шумят же! — настаивает Наталья Артемова.
Всю дорогу до следующего адреса участники рейда размышляли — где детям может быть лучше: на социальном обеспечении или с такой вот мамой, которая упорно не хочет идти на исправление? Мнения разделились.
По поводу другой ситуации мнение было однозначным: девятилетней девочке Саше будет лучше с любящей бабушкой, чем с вечно пьяной матерью.
— А вас кто-то вызвал? — удивилась поначалу бабушка, увидев за дверью столько людей. А потом глаза ее наполнились слезами:
— Но вы все равно вовремя… Дочка опять пришла пьяная, ночью не давала нам с внучкой спать до самого утра!
Чистая просторная квартира — не сравнить с общежитием на улице Фабричной. Приятная, только очень грустная, бабушка… И откуда в этом доме взялась такая беда? Женщина и сама не знает: растила дочку одна, но ни в чем ей не отказывала. Гулять та начала еще до рождения Сашеньки, приходилось искать по дворам и подворотням. Теперь перевоспитывать поздно, хотя бы внучку спасти. Она — красивая, белокурая девочка с беззаботной пока еще улыбкой. Сейчас на уроках в школе. Это ее фотография висит в комнате, как раз над диваном, где спит пьяная мать…
Майор полиции Николай Ивелев прикрыл за собой дверь в комнату к матери, начал составлять протокол о «ненадлежащем воспитании». Сейчас это единственное, что можно сделать, а остальное зависит от бабушки.
— На принудительное лечение ее можно отправить только по решению суда, — объясняет пожилой женщине специалист по социальной работе областного наркологического диспансера Екатерина Михеева. — В суд должны обратиться именно вы. А иначе, если даже органы опеки передадут девочку на воспитание вам, толку от этого не будет. Вы же так и останетесь жить с ее матерью в одной квартире!
… Светлана Большакова говорит, что их комиссия принимает решения не только о том, чтобы включить ребенка в группу особого внимания, но и о том, чтобы исключить его оттуда. Для всех «детских» служб это настоящее событие, когда приходишь в грязную когда-то комнату общежития, а там: шторки на окнах, дети делают уроки за удобным столом, в холодильнике — не пусто, а есть и первое, и второе…
Но просто так ничего подобного не случается. Перед этим приходится обходить на свой страх и риск десятки темных подъездов, стоять под закрытыми дверьми, караулить недобросовестных родителей возле работы, вытаскивать — в прямом смысле слова — подростков из плохих компаний.
— Мне часто говорят: ты сначала своим ребенком обзаведись, а потом нам указывай, — грустно улыбается Екатерина Захарова, которая, действительно, выглядит очень молодо. — На что я отвечаю, что у меня уже есть ребенок, и следить я успеваю не только за ним, но и за их детьми. Стоит только приложить немного усилий.
***
фото: Привык спать при большом количестве народа и там, где удастся прилечь;Юрий Ермоленко пытается достучаться до безответственной мамы;Вход в один из темных подъездов.