Точка отсчета для одаренности
В школах города обучаются 4900 детей с ограниченными возможностями здоровья. Талантливых и одаренных среди них столько же, как и среди обычных детей.
Для большинства людей термин «одаренность» ассоциируется, скорее, со словом «вундеркинд». Кто без проблем успевает там, где среднестатистический ребенок прилагает немалый труд. В качестве кандидатур для включения в эту особую когорту учащихся обыватели редко рассматривают «особых» детей. Многие полагают, что им еще тянуться и тянуться до детей здоровых, тут, мол, не до элитного эшелона, успеть бы вскочить в вагон обычного поезда.
Во времена Советского Союза была дана негласная команда «сверху»: никаких инвалидов у нас нет. И их, действительно, не видно было на улицах. Можно было поверить в реальность этого мифа. По крайней мере, с этой убежденностью выросло не одно поколение, в том числе и те, кто сейчас отправляет в школы своих детей и внуков.
Политическая ситуация с тех пор в корне изменилась. На этот раз «сверху» пришел термин «толерантность». Хороший, правильный сам по себе, хоть и иностранного происхождения. Его приняли и многократно растиражировали, хотя нормой жизни во многих случаях он стал лишь поверхностно и односторонне. Да, существование «особых» людей признали. Но пока дается с трудом мысль, что и они достойны успеха, признания, что могут, несмотря на неполадки в здоровье, быть в первых рядах и даже опережать тех, кому все дано от природы.
— Мне бы надо расстраиваться, что второй ребенок у меня родился не таким здоровым, как первый, что его пришлось отдать на обучение в коррекционный класс для детей с нарушением зрения, — рассказывает Вера Черепанова, мама семилетнего Романа, который стал одним из лауреатов городской олимпиады детей с ограниченными возможностями здоровья. — Но теперь я довольна и счастлива, что сын учится в школе N 86. Там делают особый акцент на творчество, и это сказывается не только на мелкой моторике. На самом развитии ребенка, его мышлении, речи. Иногда мне кажется, что младший сейчас даже опережает старшего.
Творческий подход к познанию мира, конечно, одна из форм компенсаций: например, когда плохо видят глаза — их функции берут на себя другие органы чувств. Но было бы ошибкой считать такую компенсацию просто «погремушкой», которую предлагают «особому» ребенку. Творческий подход открывает глаза на те нюансы жизни, на которые обычный школьник может и не обратить внимания. А результат такого подхода более глубок и перспективен, чем кажется.
Например, психологи сейчас повсеместно бьют тревогу, что подрастающее поколение игнорирует классическую литературу, музыку, искусство, им интересней общение в социальных сетях, переписка эсэмэсками, зависание в компьютерных играх… В результате формируется клиповое мышление, забывается правильный русский язык, растет агрессивность. У тех же, кто по состоянию здоровья не может часами сидеть у мониторов и «чатиться» на мобильных, этих проблем нет. Они могут красиво и правильно говорить (если не мешает заболевание), четко и образно выражать свои мысли, в общем, говорить так, как и многие взрослые давно не говорят. И современную технику при этом осваивают ничуть не хуже сверстников.
— Восемь лет назад я перешла работать в коррекционную школу и до сих пор не перестаю удивляться тому, как слышат и чувствуют музыку слова наши воспитанники, — говорит Любовь Спасенкова, учитель школы N 86. — Мы пишем с ними стихи, проводим литературные вечера, выпускаем книги. И не растим этих детей в тепличных условиях. Никаких скидок в общеобразовательных предметах у них нет. Мы, так же как и все, сдаем ЕГЭ в четвертом классе, а в пятом, когда наши ученики переходят в общеобразовательную школу, они подтверждают полученный уровень знаний, учатся не хуже, а порой, лучше других. И никогда мы от них не слышали фразы: «Не хочу идти в школу».
Об удивительном упорстве, целеустремленности, трудолюбии детей, которых природа или обстоятельства лишили привычных для остальных возможностей, говорят все учителя и педагоги коррекционных школ. Вот только развитие их талантов чаще всего заканчивается на пороге школы. Потом многие эти «звездочки» в океане самостоятельной жизни почему-то гаснут.
Истинная толерантность, которую принимали как должное одноклассники, исчезает, например, при приеме на работу. В этом во многом виновато старшее поколение, считает Татьяна Калинина, специалист отдела общего образования городского департамента образования.
Например, родители, которые заботясь о своем ребенке, не давали и шага ему ступить самостоятельно, ставя болезнь, а не его способности на первое место. Многим бы из них стоило посмотреть, например, фильм Питера Уэрнера «Перед классом» о мальчике, который страдал неизлечимым генетическим дефектом — синдромом Туретта, но бросил вызов всем барьерам и неприятностям, и даже двадцать четыре отказа подряд при приеме на работу не остановили его на пути к своей мечте.
Главный герой утверждал, что именно болезнь стала лучшим, самым строгим и требовательным в его жизни педагогом, именно она научила его быть стойким к жизненным неурядицам.
Многое, конечно, зависит и от того, как смотрят на «особых» работников работодатели. Готовы ли они принять талант, несмотря на какие-то его физические особенности, или, как другой герой того же фильма, сказать: «Лучше покиньте это место, чтобы не мешать другим»? Или максимум, чего они ожидают от инвалидов — налоговых послаблений?
Даже самым успешным в школе «особым» детям в дальнейшем нужен особый трамплин. За точку отсчета и место старта хорошо бы брать, как и во всех остальных случаях, полученные знания, способности, а не сформировавшиеся предрассудки. Только тогда толерантность из слова заимствованного укоренится и на нашей почве.
***
фото: Рома Черепанов с мамой Верой Васильевной на выставке творческих работ победителей областной олимпиады детей с ограниченными возможностями.