Чудеса в сундуке, а осень но пороге
Хочется закрыть глаза и представить, что на календаре… 48-е августа. Этакое позднее лето, самый кончик его солнечного, светло-зеленого хвоста.
Но вот она, трава под ногами -уже слегка пожухлая, лишенная бегущих по стеблям соков. Вот они, деревья — зеленая листва перемежается с золотой и багряной, а в воздухе стоит сладковатый, прелый запах…
Невозможно трактовать эти признаки двояко — на озеро Андреевское пришла осень. Настоящий сентябрь.
ЧУДЕСА В СТАРИННОМ СУНДУКЕ
Группы школьников приезжают сюда на экскурсию с утречка, часам к десяти. Ежатся от влажного воздуха и прячут подбородки в шарфах или воротниках курток. Но чем прохладнее на улице, тем теплее становится там, где стоит «Сундучок с чудесами» — новая экспозиция, собранная из запасников музейного комплекса имени И.Я. Словцова.
В витринах выставлены куклы и прочие детские игрушки народов Севера. Начиная с самых ранних, найденных археологами на самой территории музея-заповедника -колокольчиков, оберегов в виде зверей и людей.
— Ими, конечно, не играли. Предки современных ханты и ненцев верили, что фигурки, прикрепленные к одежде, защищали ребенка от злых духов и от сглаза, — рассказывает Ирина Малых, заведующая археологическим музеем. — Вот, например, лягушка. Похантыйски она называется навэрне, что в переводе означает бегущая женщина. Она — тотем моего рода.
… Есть и настоящие игрушки, которыми дети играли многие десятилетия назад: погремушки из бересты, начиненные горохом, деревянные головоломки, вроде кубика Рубика. Множество разнообразных кукол, пошитых из обрезков ткани и подручных средств, например, утиных клювов.
— Клювы для изготовления кукол использовали ненцы, — объясняет Ирина Малых. — Но у народов Севера не существовало игры ради игры. Куклам платья шили точно так же, как и настоящие национальные одежды. Девочка, когда вырастет и станет мамой, будет уметь шить одежду для себя и детей. Люльки для кукол точно такие же, как и настоящие, только меньше.
Но особый восторг вызывает мансийская игрушка «паке», сделанная из дерева и одетая в меха. У этого мальчика-охотника гнутся ноги и руки, благодаря особой конструкции он может танцевать. Вместо лица у игрушки — берестяная маска. Это основное отличие кукол северных народов — они не имеют лиц. Контраст становится особенно заметным, когда подходишь к витрине с российскими, украинскими и татарскими игрушками — все эти народы тоже жили и продолжают жить на территории Тюменской области.
… Конечно, глядеть на игрушки, спрятанные за стеклом, и не иметь возможности взять их в руки — для детей сущее мучение. Поэтому в углу, в окружении мягких подушек, притаился главный герой экспозиции — старинный, окованный железом сундук, который неизвестно как и когда попал в археологический музей-заповедник. Он полон таких же ярких и необычных игрушек, как и те, что в витринах, с той лишь разницей, что эти можно брать в руки. Изготовлением игрушек-реконструкций для сундука занимались члены общины коренных малочисленных народов Севера «Кедр», а также мамы и бабушки работников музея.
После экскурсии для ребятишек обязательно проводят мастер-класс. Дети выбирают, какую из игрушек, найденных в сундуке, они хотели бы смастерить сами.
Это удивительно уютное ощущение, когда за окном ветер и пасмурно, а ты сидишь рядом с чудесным сундуком, наполненным живой историей, и складываешь, и сшиваешь между собой кусочки разноцветной ткани. Можно даже представить, что вокруг не деревянный домик, а чум. И что где-то рядом горит огонь.
ВАСИЛИСА ИЩЕТ СВОЮ ЛЮБОВЬ
Лебедушка Василиса выросла, но так и не отважилась покинуть музей-заповедник, ставший для нее домом. Широкие крылья вполне способны поднять крепкое тело в воздух, и время от времени Вася взлетает. Как-то раз она даже улетела за территорию музея, но ненадолго. Работники музея решили, что расставание с любимицей им не грозит, и подыскивают Василисе сердечного друга -лебеди в природе живут парами, в одиночестве им грустно.
Правда, сделать это не так-то просто. Хантыйским и ненецким охотникам птенцы лебедей, оставшиеся без родителей, как Вася, больше не попадались. А ловить взрослую птицу, чтобы держать ее в неволе. В общем, вся надежда на местных птицеводов — под Тюменью, как рассказала Ирина Малых, есть несколько ферм, на которых в том числе разводят и лебедей. Если бы владельцы такого хозяйства передали — на благотворительных началах — лебедя в музей-заповедник, Вася, наверное, обрела бы женское счастье. Вкусно кормить жениха и хорошо ухаживать за ним музейщики обещают!
В остальном жизнь в зооуголке течет размеренно и не слишком меняется. Веселый пес Мишка уже готовится к зиме и оброс густой пушистой шерстью. В музее надеются, что когда выпадет снег, можно будет запрягать его и катать детвору младшего школьного возраста — Мишка хоть и не ездовой породы, но силушкой не обделен.
Козел Федя теперь почти не похож на обычного домашнего -мощной грудью, длинными рогами и густой бородой он скорее напоминает какого-нибудь западно-кавказского или кубанского тура. Интересно, смог бы он так же ловко прыгать по горам? Впрочем, его самого и жизнь в музее устраивает: от каждого, кто подходит к загону, Федя немедленно начинает требовать угощенье. А если турист, на свою беду, не запасся ничем, что пришлось бы козлу по вкусу, Федя принимается плеваться — выглядит смешно, но противно. Его подружка Маня все так же застенчива и, сидя в отдельном загоне, кажется чуточку печальной. Если долго за ней наблюдать, начинает казаться, что во всем известной сказке из следа от козлиного копытца напился не братец Иванушка, а сестрица Аленушка. Во всяком случае, глаза козочки точь-в-точь как у девушки на картине Виктора Васнецова.
Правда, грустить о разлуке с милым сердцу козлом Мане осталось не долго — Степан Яндо строит для них обоих на зиму новый, комфортабельный, утепленный и. укрепленный загон.
— Под напором этих рогов любые доски отлетают. Такое ощущение, что Федя может головой даже кирпичную стену пробить! -расстраивается Степен, опуская молоток и отрываясь ненадолго от своего занятия.
Толстые и на вид добротные доски, из которых он мастерит загон, по прикидкам работника музея должны выдержать козлиные посягательства. Кто окажется упрямее — Федор или Степан -покажет зима.
Кстати, в том же загоне, куда планируют переместить Федю и Маню, должны будут жить олени, которых музейщики по-прежнему планируют привезти с северных территорий нашей области. На вопрос: «Когда?» — только вздыхают. Но и попыток оставлять не собираются.
Гуси-гопники теперь еще свирепее — каждый прохожий обязательно удостоится подозрительного взгляда и хищного шипения. Но повод для такого поведения есть -они высидели птенцов. Желтые гусята весело бегают по загону, купаются во врытом в землю чане, заполненном водой. Вот и бдят родители — вдруг кто покусится на малышей?
Зато утки стали совсем ручными и с удовольствием берут угощение — кусочки хлеба — прямо из рук, чуть-чуть прищипывая твердыми клювами пальцы дающих. Так же можно кормить Василису, только щиплется она больнее. Прогулка по живому уголку в это время года приносит массу положительных эмоций, и даже приближающаяся зима после этого не кажется тоскливой. Понимаешь, что всему свое время: деревья должны сбросить листья, чтобы на следующий год обзавестись новыми, а люди, спрятавшись в теплых домах, должны пережить зиму — чтобы получить больше радости от грядущего лета.
***
фото: Ирина Малых с куклой «паке»;Вася;Даже такие простенькие куклы отличаются друг от друга костюмами, по которым северный ребенок легко опознает в них мать, дочь и младенца;Харитон любит проводить время рядом с чудо-сундуком;Степан Яндо;Федя.