Океан, который стал судьбой
Дважды — за отличную службу и за ударный труд — Петра Прохорицына премировали именными часами. Только военных наград у него не было. Хотя заслуги перед военно-морским флотом России у Прохорицына особые.
Детство Петра Дмитриевича прошло в небольшом поселке Заводоуспенка под Тугулымом. Родился он в рабочей семье. И вряд ли предполагал, что жизнь забросит его за тысячи километров от дома. Но судьба — великий режиссер. Сценарии, которые она подбрасывает, редко бывают предсказуемыми. Только когда человек уходит, события удивительным образом выстраиваются в единую, логичную цепочку. И, кажется: у такого человека именно так все и должно было быть.
Eсли бы Петр Дмитриевич был жив, он бы и сам с удовольствием поведал, какой была его жизнь. По воспоминаниям родных он был талантливым рассказчиком. Eго дочь Людмила вспоминает, каким счастливым было время, когда папа приходил с работы. Дочери садились к нему на колени и слушали истории. Сказочные, но реальные и всегда захватывающе интересные.
Самый полный ход — на Тихий
Дома у родных до сих пор хранится бескозырка с потускневшими ленточками, памятные сувениры, фотографии, вырезки из газет — все, что осталось семье на память о службе отца на Тихоокеанском флоте.
Петр Дмитриевич попал в военно-морской флот в 1922 году по призыву комсомола. Тогда в первые послереволюционные годы положение русского флота на Дальнем Востоке было катастрофическим. Как писал Михаил Фрунзе: «В общем ходе революции и случайностях гражданской войны на долю морского флота выпали особенно тяжкие удары. В сумме это означало, что флота у нас нет». В те дни V съезд РКСМ принял решение: наладить шефство над флотом. Был брошен клич: «Комсомольцы! Все на восстановление Красного военного флота».
Призыв на флот объявили и в Тюмени. Петру не было и 20 лет. Он прошел жесткий отбор и стал первым в группе из 14 тюменцев, которые отправились добровольцами на восстановление Тихоокеанского флота.
Из дневника: «Мы только на вокзале узнали, что нас отправляют на Тихоокеанский флот. Настроение у всех — приподнятое. День отправки был холодным. Многие пока шли до вокзала, продрогли. Потом нас посадили в товарный вагон, оборудованный чугунной печкой, и мы немного согрелись. Наш вагон оказался первым в будущем эшелоне добровольцев. Следующие наполнялись по пути следования до Владивостока».
До конечного пункта тюменские добровольцы ехали 32 дня. Прибыли в первых числах января. Их встретил сильный холодный ветер с моря. Многие и так были одеты плоховато, а за месяц в дороге совсем износились. Как говорил Петр Дмитриевич, «мы были похожи на беспризорников из фильма «Педагогическая поэма». Новобранцев после карантинной обработки повели на пирс бухты Золотой рог. Они впервые увидели военную флотилию.
Из дневника: «Каждый из нас мечтал, что будет служить на самом большом корабле, но нас направили на миноносец «Бравый», который казался малюткой по сравнению с другими, особенно с японским крейсером «Нисси», стоявшим в это время в порту».
Российский Тихоокеанский флот тогда был слабым. Большая часть кораблей была потоплена во время войны с Японией. Лучшим из оставшихся считалась военизированная яхта «Адмирал Завойско», экипаж которой не сдался белым. Корабль увели в Шанхай и вернули во Владивосток только в 1923 году. Здесь ему дали новое имя «Красный вымпел». Позже за боевые заслуги его как мемориальный корабль установили на вечном якоре в бухте Золотой рог.
Именно эту канонерскую лодку тюменцам надо было за две недели восстановить и выйти на ней на охрану границы. Задание казалось невыполнимым. Моряки- новобранцы только начинали осваивать премудрости флотской работы. Но на раскачку времени не было, обучение военно-морским специальностям шло по сжатой программе.
Тюменцы выполнили задание за неделю, за что получили личную благодарность «всесоюзного старосты» Михаила Калинина. А особо отличившихся матросов, в том числе и Петра Прохорицына, командующий Тихоокеанским флотом наградил именными часами.
И вновь продолжается флот
— За два года до окончания службы отец женился, — рассказывает дочь Людмила. — Мама — Мария Павловна тоже была связана с флотом. Только не с военным, а гражданским, работала на пароходе поваром. Первые годы они жили в Хабаровске, а затем, когда родился сын, переехали в Тюмень. Здесь в те годы была безработица. Но отец был опытным и ценным специалистом. До армии успел поработать учеником паковальщика на писчебумажной фабрике и токарем на заводе «Механик». На «Механик» его и определили. Мама болела, плохо переносила тюменский климат, особенно после того, как родилась дочка Римма. И родители переехали в Хабаровск. Там отец устроился в МТС.
Из дневника: «В трудных условиях нужно было смонтировать токарный станок, а затем работать на нем. В цехах было холодно, помещения не отапливались. Но к началу весенних работ все трактора и другую технику отремонтировали».
Но море бывшего моряка не отпускало, снова и снова звало к себе. И через восемь лет сухопутной жизни Петр Прохорицын пошел на сверхсрочную службу.
Из дневника: «У меня было большое желание посвятить себя службе во флоте, где я считался ветераном. Меня приняли в пограничный флот. Служил в должности мастера по ремонту техники и вооружения кораблей флотилии».
В 30-е годы медалей за трудовую доблесть не давали. Но знаки отличия за ударный труд были. Петра Прохорицына премировали часами и домашней обстановкой.
Всегда — в фарватере
— Я родилась за три года до начала Великой Отечественной войны, — рассказывает Людмила Петровна. — В те времена папу помню плохо. Я тогда не понимала, что такое война, и почему взрослые ее так боятся. В 1941 году отцу исполнилось 38 лет. Eму, как и всем его ровесникам, принесли повестку. В тот же день вечером мы его проводили. Помню, как мама плакала. Она оставалась с двумя детьми — сестренке было всего 1,5 года.
Но утром отец вернулся домой. На фронт его не отпустили, дали бронь и назначили начальником участка на военном заводе, который изготавливал снаряды для фронта.
— Работал отец много, — продолжает Людмила Петровна. — Мы его почти не видели. И все заботы по хозяйству легли на мамины плечи.
В 1942 году у Прохорицыных родился сын. В другое время это было бы большой радостью, ведь маме почти исполнилось 40 лет. Но когда и взрослым есть нечего, чем кормить малыша? Мама ходила на спиртзавод и на кормовые отходы от приготовления спирта выменивала у соседей молоко.
… В 1954 году Прохорицыны решили вернуться в Тюмень. Здесь Петр Дмитриевич устроился на кузнечно-прессовый завод. На пенсии он принимал активное участие в общественной работе. По его инициативе создали клуб ветеранов в Тюмени. Часто он как ветеран выступал перед школьниками и молодежью.
Но и оказавшись далеко от Тихого океана, он не терял связи с флотом. Посещал экипаж лодки «Комсомолец», над которой шефствовал тюменский комсомол. Сами подводники приезжали к нему в Тюмень в гости. А в 1969 году его зачислили почетным матросом войсковой части 15058 на Тихом океане, вручили морскую форму. В этой же форме в 1974 году он пришел на «встречу трех поколений», когда в Тюмень приехала делегация тихоокеанских подводников. Тогда же у отца родилась идея создать клуб юных моряков при школе ОСВОДа.
— О такой судьбе, какая была у моего отца, можно только мечтать, — говорит Людмила Петровна. — За свою трудовую деятельность он награжден четырьмя правительственными наградами, многочисленными нагрудными знаками, грамотами. Но главной его наградой была встреча с мамой. Они прожили вместе 62 года. И умерли почти в один день. Когда 12 января 1986 года отец скончался, мама попала без сознания в реанимацию. И на следующий день умерла. Хоронили их в один день, в одной могиле. Мы гордимся жизнью, которую они прожили. И на их примере воспитываем своих детей, внуков и правнуков.
***
фото: В гостях у юных моряков школы ОСВОДа;Матрос Прохорицын;С женой;Во время службы на Тихоокеанском флоте.