Заложники конспирологической теории
Мать трехлетней ВИЧ-инфицированной девочки, не выдержав общественного давления, согласилась лечить дочку и даже удалила из соцсетей свою страницу, при помощи которой общалась с ВИЧ-диссидентами.
И общественность довольна, интерес к теме ВИЧ-отрицания пошел на спад. А между тем еще три десятка ВИЧ-положительных детей только в нашем регионе по-прежнему не получают терапии.
— Психиатры считают, что человек должен непременно реализоваться в жизни, — рассуждает Александр Попков, главный врач Центра профилактики и борьбы со СПИД. — В профессии, в творчестве или в семье, но он должен ощущать свою значимость. Иначе велика вероятность, что он эту значимость сам себе придумает. Например, станет сторонником какой-нибудь безумной заговорщицкой теории, скажем, что ВИЧ придумали фармакологи ради наживы. Или что прививки делают женщин бесплодными. Или что любые таблетки мешают организму исцеляться самостоятельно. Да мало ли выдумок! Но пока эти не реализовавшиеся «борются с закулисным правительством» и тем возвышаются в собственных глазах, больные люди, в том числе и дети, погибают без медицинской помощи, потому что поверили им.
— Взять хотя бы эту маму трехлетней девочки, — добавляет Eлена Лосева, пресс-секретарь Центра. — Eе очень серьезно обрабатывали. Она переписывалась с какими-то людьми, называвшими себя врачами (те говорили, что ВИЧ не существует, и диагностировали ребенка, не видя его, не читая его медкарты), общалась с ВИЧ-диссидентами в тематических группах в соцсетях, еще и среди религиозных людей отыскались те, кто в Интернете транслировал искаженное представление об иммунодефиците, а она верующая, для нее их слова стали откровением. Все это как снежный ком.
. А ведь если сайты, которые посещала мамочка, полистает человек, чье восприятие реальности еще не замутнено, он сразу заметит, что информация там как под копирку: одни и те же «реальные» истории, одни и те же доводы, одни и те же факты — либо неверно поданные, либо ложные. Например, ВИЧ-отрицатели любят повторять: «Вируса никто никогда не видел, значит, его не существует». Но его видели и притом множество раз. Впервые в электронный микроскоп ВИЧ рассмотрели еще в 1988 году и с тех пор исследовали его досконально.
— Вирус ежедневно наблюдают и иностранные специалисты, и наши, — говорит доктор Попков. — В Новосибирске его исследуют, полностью разложили на составляющие. Вообще, грипп и ВИЧ — самые изученные вирусы.
— ВИЧ-отрицательские тексты явно кто-то пишет под заказ, — считает Лосева. — И, значит, среди идеологов движения не только люди, по правде верящие в заговор фармкомпаний, но и те, кто на этой вере зарабатывает деньги. Врачи, имеющие дело с неизлечимыми болезнями, хоть СПИДом, хоть раком, знают — их пациентам постоянно пытаются морочить головы, обещая волшебное исцеление. Эти люди могут называть себя распространителями БАДов, гомеопатами, знахарями-травниками и как угодно еще. По факту же они — крайне нечистоплотные с морально-этической точки зрения мошенники, наживающиеся на чужом несчастье. И многие отрицатели ВИЧ из того же племени. Та же мама трехлетней девочки серьезно потратилась, пока «лечила» дочь альтернативными средствами.
Но пока что в нашей стране бороться с мошенниками, обещающими исцеление от любой хвори, так же сложно, как и с продавцами волшебных фильтров для воды или пылесосов, которые втюхивают пенсионерам в кредит.
— Например, по закону нерожденный ребенок не является субъектом права, — объясняет Попков. — Мы не можем обязать беременную ВИЧ-диссидентку принимать препараты, которые бы защитили плод от заражения. И ребенок почти наверняка окажется ВИЧ-положительным. А мать потом скажет, что детка все время болеет не из-за иммунодефицита, а из-за прививки, поставленной в роддоме. Опять же закон позволяет отрицателям не лечить детей после их появления на свет: всю ответственность за ребенка несут родители, они дают согласие на оказание любой медицинской помощи, кроме экстренной — это когда есть непосредственная опасность для жизни. Вся плановая медпомощь только добровольная. А когда вопрос жизни или смерти встанет ребром, спасать ВИЧ-положительного ребенка будет поздно.
— Eсли поведение родителя несет ребенку вред, наша правовая система предписывает лишить его родительских прав, — добавляет Лосева. — Но и здесь наши руки связаны — врачебная тайна, мы не можем никому сообщать о диагнозе, даже социальным службам. Органы опеки и попечительства приходят в дом, там чисто, есть еда и игрушки, мама с ребенком ласкова. Они решают, что семья благополучная. О том, что ребенок лишен терапии, они просто не знают.
— Мы можем сообщить только в прокуратуру, — печально констатирует Попков. — И делаем это каждый раз, когда сталкиваемся с ВИЧ-диссидентством родителей. Но ничего не меняется…
Нет законных рычагов влияния. Надо менять закон. Вот только, как правильно сказал однажды генерал-лейтенант Валерий Роженцев, советник председателя Тюменской городской Думы, «хотите бороться с уличной преступностью — спросите, как это делать, сотрудников ППС, которые сталкиваются с ней каждый день».
В любом деле надо опираться на опыт специалистов! А в Госдуме много людей искусства, много сотрудников правоохранительных органов, но мало врачей. Некому объяснить коллегам медицинскую специфику.
ФОТО предоставлено Центром профилактики и борьбы со СПИД
***
фото: Нормальный лимфоцит (слева) и лимфоцит, зараженный ВИЧ (справа), вирус — это маленькие пузырьки.