Воображение и изображение
Спрашивается вопрос, как любила говорить одна моя знакомая: похожа ли Мона Лиза на свой портрет кисти Леонардо?
Как на самом деле звали Неизвестную, нарисованную Крамским? И вообще — с какой целью пишут женские портреты — если не по заказу, а по собственному желанию, как будто проявляют фотокарточку, вытаскивая на свет божий кем-то спрятанное в глубине холста изображение?
Художник Юрий Юдин сидит в окружении нарисованных им женщин и затрудняется с ответом. Нынешней осенью он, как сам уверяет, закончил писать эту серию, которую ласково называет «флорочки». Вспоминает: сначала рисовал один за другим букеты цветов (отсюда название серии — «Флора»). А потом увидел среди цветов женские лица и стал. Прорисовывать? Вырисовывать? Дорисовывать? Что-то в этом роде.
Имена их Юдину неизвестны. Одни лица художник увидел в людской толпе и перенес на холст. Другие явились «в сновиденьях», как сказал бы Пушкин. Образы, сотканные из цветов, листьев, травы. Воображаемые. Неземные. Но такие реальные.
Впрочем, «воображение» и «изображение» — разве это не варианты одного и того же слова?
Справка.
«Флорочки» готовились к выставке в одной из популярных галерей. Но что-то не срослось. Однако любознательные тюменцы могут познакомиться с несколькими портретами этой серии в художественной галерее «Этюд» (ул. 50 лет Октября, 29).
***
фото: «Флорочки» и Юрий Юдин.