Зачем криминалистам вёсла
Предлагаю придумать какую-нибудь специальную премию для журналистов, которые найдут в себе силы не спросить у следователя: похожа ли его работа на детективный роман?
И вовсе не для себя, кстати, стараюсь с этой премией, ибо сама от подобного вопроса никогда удержаться не могу. Вот и Константина Амбросенко наивно попыталась вывести на чистую воду. Он, надо отдать ему должное, запираться не стал: сразу же выдал в ответ несколько фабул уголовных дел, в расследовании которых принимал участие, — рассказал о преступлениях и об орудиях, которыми эти преступления совершены. Сами, мол, решайте — захочется кому-то об этом читать? Подойдет для сюжета детектива или нет?
Честно, лично я бы о таком читать не стала. И не напишу.
— Ну, вот такая работа, — разводит руками Константин Амбросенко, старший следователь-криминалист отдела криминалистики управления СКР по Тюменской области. — Непростая, да. Но и без нее уже никак. Служу двадцатый год и мог бы, при желании, идти на пенсию, но… не могу. Не хочу, точнее. Работать мне интересно.
А нам интересно посмотреть, с чем работает Константин Геннадьевич. Eсть в следственном управлении склад криминалистической техники, а также комната, в которой проводят исследование вещественных доказательств. Например, в цианокрилатовой камере. В нее кладут вещи, на которых хотят обнаружить следы рук, и ждут, когда под действием паров цианокрилата эти вещи покроются матовой пленкой. На ее фоне отпечатки будут видны очень отчетливо. Потом их фиксируют и приобщают эту информацию к делу.
— Чаще приходится исследовать таким способом предметы, изъятые с места преступления, — бутылки, окурки, — рассказывает Константин Амбросенко. — Также орудия совершения преступления: пилы, топоры, ножи, огнестрельное оружие…
— А весло? — спрашиваю. — Что — весло? — переспрашивает Амбросенко. — Зачем оно здесь? — Так тоже для работы, — перехватил мой взгляд, брошенный в угол склада, Константин Геннадьевич. — И оно не одно, их два. Eсть еще резиновая лодка. Не так давно мы выходили на ней на водоем в Тюменском районе — искали нож, который подозреваемый в убийстве якобы выкинул в воду.
В водоеме ножа тогда не нашли, нашли чуть позже в другом месте — это подозреваемый пытался запутать таким образом следы. Но под давлением доказательств сдался и рассказал, что зарезал мужчину (на теле насчитали около тридцати колото-резаных ранений) по просьбе… супруги этого мужчины. Жительницу Тюменского района, на которую указал задержанный, протестировали на детекторе лжи. Она не стала врать.
— К мужу она испытывала не просто неприязненные чувства, а, по ее словам, даже ненависть, — вспоминает обстоятельства дела Константин Геннадьевич. — Вот и нашла человека — ранее судимого, — который согласился за несколько бутылок водки, какие-то старые часы и небольшую сумму денег убить ее супруга.
И это не единственное «семейное» дело в практике криминалиста. Вот случай: мужчина заявил в правоохранительные органы о пропаже жены. Следователи приехали в частный дом, где жила семья, и при помощи источника криминалистического света — мощной инфракрасной лампы — обследовали каждый квадратный метр. На деревянной лестнице, ведущей на второй этаж, нашли тщательно затертые следы крови. — Невооруженным глазом их заметить практически невозможно, — говорит Амбросенко. — На это и рассчитывал мужчина, пытаясь изобразить, что не имеет отношения к пропаже жены.
Хотя имел самое непосредственное — бил ее. Какой-то из ударов оказался смертельным. Тело жены он вывез на другой конец города — с улицы Щербакова в район поселка Московский. И место запомнил, где закопал.
— Обычно всегда запоминают, но бывает, что пытаются хитрить, притворяются, что забыли. Тогда приходится подключать к поиску специально обученных собак, использовать навигаторы, георадар, который позволяет обнаружить пустоты под землей. Иногда приходится устанавливать на месте поисков световую башню, потому что ищем и в темное время суток тоже.
Вообще, за те два десятка лет, что служит Амбросенко, возможностей раскрыть преступление и собрать доказательную базу стало больше, говорит он. В том чис ле, технических возможностей. — Сейчас и преступления прошлых лет раскрываются, — рассказывает криминалист. — В моей практике такие случаи есть. Но больше всего запомнился вот этот…
В 1996 году Константина Амбросенко, еще студента, направили на практику в подразделение прокуратуры в Омутинский район. И старшие товарищи, не откладывая в долгий ящик, решили посвятить младшего в суть их работы — взяли с собой на место преступления. Посмотреть. Кто-то зарезал местного жителя. Но кто именно, выяснить по горячим следам тогда не удалось.
Несколько лет спустя, уже будучи следователем прокуратуры, Константин Геннадьевич раскрыл в Омутинском районе другие убийства. Убийцу осудили на 18 лет. А года два-три назад органы следствия вышли на этого же человека в связи с тем делом 1996 года. — Eго этапировали из колонии в следственный изолятор, я приезжал к нему туда, он сознался, что и то убийство — его рук дело. А потом спросил, нету ли у меня случайно брата-следователя в Омутинском районе?.. Видимо, не признал меня сразу. Может, из-за седины?
Да, поседеешь тут — с такой-то работой. Но, знаете, следователи не унывают. Любят пошутить — там, где это уместно, конечно. А еще любят, когда их поздравляют с профессиональными праздниками. Например, с Днем образования службы криминалистики, который был на прошлой неделе. Службы — непростой, но без которой уже никак.
***
фото: Константин Амбросенко ;Склад криминалистической техники.