Шомболь, Дяхтяркин и другие
Очерк «За маршевой ротой» опубликован в «Курьере» две недели назад. В нем достаточно подробно рассказывалось почти о каждом из 65 наших земляков, что в сентябре 1941 года отправлены в распоряжение Калининского фронта в составе подразделения, которое называлось — маршевая рота.
Автору, т.е. мне, сначала попал в руки только список роты N 3295, в котором всей информации было: фамилия, имя, отчество, год рождения и домашний адрес. Предстояло, используя документы военного времени, выставленные на сайте «Память народа», списки безвозвратных потерь и Журналы боевых действий частей и соединений, выяснить боевой путь этих колхозных мужиков и их солдатские судьбы, не всегда, к сожалению, точно отраженные в книгах «Память», созданных через полвека после того, как война кончилась.
Ключи для поиска у нас были самые простые. Те самые 65 фамилий из списка маршевой роты. На этом, собственно, и построена работа нынешних сайтов, которые стали доступны после рассекречивания 8 мая 2007 года нескольких миллионов документов военного времени.
Повторю еще раз: каждая фамилия стала своеобразным ключом к судьбе ее обладателя.
Понятно, что Андреев. Бондарчук и Васькин при любых условиях будут написаны писарем и даже прочитаны компьютером — однозначно. А при известном прилежании и настойчивости искателя встанут на свои места даже легкомысленные гласные в написании таких фамилий, как Афонасьев (Афанасьев) и Саламатин (Саломатин), Сазонов (Созонов). А следом за фамилиями — факты их фронтовых биографий, вплоть до самых парадных и самых печальных.
Понимаю, что красноармеец, выбранный из грамотных и назначенный писарем, старался изо всех сил. И надо быть ему благодарным: это его перо N 86 (самое, мне думается, популярное в те годы) или даже «химический» карандаш сохранили для нашего времени какую-то часть отечественной истории и имена ее героев. Однако и в истории 3295-й маршевой роты были трудные случаи.
Понятно, что писарь ни на какую вечность не рассчитывал. Прошел, допустим, вдоль строя солдат, записал со слуха, как они сами произносят свои фамилии, что дослышал-не дослышал, и — шагом марш!
Писарь — не философ. Что там в будущем — бог весть. Ушли и ушли. А там будут другие писаря, со своим слухом и правописанием. Вряд ли кто задумывался об истории Отечественной войны, составленной из имен и победивших, и погибших. И о подворных обходах. А уж о том, что эти на скорую руку составленные списки когда-нибудь сканируют, что читать их, повинуясь кликам «мышки», станет не человек, а компьютер.
Словом, уже в наши дни заходим на сайт «Память», несколько кликов, и вот она, маршевая рота. И ее рядовые, все 264 человека. И в том числе мобилизованные Абатским, Викуловским и Ишимским РВК: Шарапов. Шакалов. Пахомов. Легко пошевеливая «мышку», листаем дальше: 56. Шомболь Гавриил Яковлевич, 1908 г., д. Eловка Викуловского района.
Вы знаете, в «Тюменском курьере» учат новичков проверять фамилии. Слушать, записывать в блокнот и показывать тому, чью фамилию записали. Eще одно правило: если в тексте или документе распространенная фамилия выглядит как-то иначе, наверняка она записана с ошибкой. Так вот фамилия Шомболь в Тюменской области мне никогда не встречалась. Более того, ни в одном из справочных изданий такой фамилии нет. Зато в книге «Память», том 7, стр. 347, есть рядовой. Шамбалев Гавриил Яковлевич, 1908 г., погиб в 1942 г.
Опуская все промежуточные действия, добавлю, что в Викуловском районе живут потомки тех, кто примерно сто лет тому назад, надо полагать, в ходе столыпинской реформы, переселился в Сибирь из Белоруссии. Тот же сайт «Память народа» охотно подтверждает, что среди награжденных в годы Отечественной войны тоже есть Шамбалевы. В том числе из Викуловского района — лейтенант Василий Шамбалев. И, что особенно интересно, из Буда-Кошелевского района Гомельской области Белоруссии. Eсть еще Шамбелевы и Шимбалевы.
А вот Шомболь — единственный, как говорится, вышедший из-под руки неизвестного писаря из 21-го запасного стрелкового полка.
Вторая загадка, которую, подобно легендарному сфинксу, задал мне тот же писарь, помещена на той же странице ротных списков. Дяхтяркин Иван Николаевич, 1910 г., д. Волынкина Викуловского района. В полковых списках он уже — Дяхтярский.
Как мы, в конце концов, убедились, звали его Николай Иванович.
Но в списках потерь 220-й стрелковой дивизии он — Дектянников. В списках потерь 673-го стрелкового полка — Дигтянников. И только в книге «Память», том 7, стр. 254, записано правильно: Дегтянников. Речь идет об одном и том же человеке, умершем от ран 14 сентября 1942 года в Ржевском районе Калининской области.
В третьем случае мы хотели бы рассказать о рядовом по фамилии Тараканчик, так в ротном списке. Федот Прокофьевич (Прокопьевич? Прокопович?) из д. Черемшанка Абатского района.
Информация о нем крайне скупа. Вот все, что можно прочесть в единственном документе, где мы нашли его фамилию, довольно искаженную.
23.06.45 отдел штаба 48-й армии по учету погибших и пропавших без вести докладывает по начальству:
«.при этом представляю именные списки на бывших военнослужащих, оказавших в плену у противника. Тарекончиков Федот Прокопович попал в плен в 1941 г. Выбыл — в спецлагерь НКВД.»
Домой Федот не вернулся. Ни в одной из доступных нам книг мы не нашли фамилии, похожей на эту, — Тараканчик или Тарекончиков.
***
фото: