Детские проблемы не меньше взрослых
На стенах кабинета Анны Петровой — множество детских рисунков. На столах — папки с документами, в каждой из которых — история. Чаще всего, мягко говоря, о непростой судьбе ребенка.
— За 19 лет работы я так и не привыкла реагировать на них отстраненно. Возможно оттого, что у меня тоже есть дети и любую ситуацию пропускаю через себя: как бы я поступила в том или ином случае, — рассуждает Анна Петрова, старший помощник прокурора Тюменской области, занимающаяся надзором за исполнением законов о несовершеннолетних. — У детей те же проблемы, что и у взрослых, поэтому направление работы с ними требует знаний, опыта, терпения.
Eще на четвертом курсе вуза я попала на практику в прокуратуру. Думаю, в тот момент и определилась, где именно хочу работать. По завершению учебы прошла отбор и собеседование. Руководители областного аппарата прокуратуры разговаривали со мной и моими однокурсниками. Их интересовало, что мы хотим, знаем, умеем. Понимаем ли, что такое прокуратура. После этого меня и определили на это направление.
— Что же такое прокуратура?
— Языком закона — централизованная система органов, осуществляющих надзор за соблюдением Конституции… законов и так далее по тексту федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации». А для граждан — это защита их прав и законных интересов. К нам приходят именно за этим.
— В каких случаях прокуратура выступает в интересах детей?
— Нас интересует любая сфера жизни детей от нуля и до 18 лет: оказание медицинской помощи, защита жилищных прав, организация досуга и занятости, профилактика безнадзорности, правонарушений и многое другое.
— Как вы узнаете, что ребенок нуждается в защите?
— Из обращений граждан, средств массовой информации, данных, поступающих из органов системы профилактики. Мой рабочий день начинается с просмотра информационных лент, СМИ, определенных групп в социальных сетях. К девяти часам утра докладываю прокурору области оперативную сводку по региону.
Отлажено и межведомственное взаимодействие. Например, когда дети поступают в больницы с травмами, свидетельствующими о том, что в их отношении совершено преступление, то информация об этом из больницы незамедлительно направляется в территориальную прокуратуру. Далее инициируется проверка: устанавливаем причины и условия, по которым ребенок попал в такую ситуацию. Ведь травмы могут носить как криминальный характер, так и житейский.
— Изъятие ребенка — крайняя мера его защиты. Но родителям даются шансы, чтобы его вернуть…
— Вопрос отобрания очень сложный. Но сейчас это происходит не так часто по сравнению с тем, что было еще 10 лет назад. Люди изменились. Так, в прошлом году был только один случай: в Тобольском районе ребенок был отобран из семьи в порядке статьи 78 Семейного кодекса РФ. Там была серьезная ситуация. Малыш находился в одном помещении с пьяным и агрессивным отцом, который неадекватно реагировал на любые попытки компетентных органов урегулировать ситуацию. Мать ребенка находилась в местах лишения свободы. Органы опеки и попечительства вмешались и отобрали ребенка.
Как я уже сказала, тема сложная, потому что касается детско-родительских отношений. Иногда они по каким-то причинам разрушаются. Задача всех ведомств системы профилактики восстановить утерянную взаимосвязь, вернуть ребенка в семью.
— Надо ли восстанавливать родителей в правах?
— Вопрос в другом — необходимо ли это им самим? Восстанавливают права нечасто. Это происходит исключительно по родительской инициативе, потому что если человек сам не захочет, его никто не заставит. Eму нужно изменить свое поведение, пройти, если требуется, лечение от алкогольной или наркотической зависимости, в корне поменять восприятие мира, своего окружения, наладить быт, создать условия для детей. И он в суде должен доказать, что сможет воспитывать ребенка. Это определенный путь, по которому человек либо идет, либо нет, но решает это сам.
Бывают и другие ситуации. Недавно ко мне обратилась пожилая пара, которая воспитывает внука. При этом есть решение суда по определению места жительства этого ребенка с отцом. Мама умерла, и малыш с годика по договоренности проживает с ее родителями. Сейчас отец решил вернуть сына себе. Папа трудится, создал новую семью, все у него в порядке. С точки зрения закона — есть решение суда, оно действующее, и ребенка необходимо передать отцу. Но при этом малыш последние шесть лет жил в семье у дедушки и бабушки. Решение после их обжалования оставлено судом в силе. Подготовили кассацию. Малыш пока с ними. Эмоционально тяжелая история. Но закон есть закон.
— Что касается сферы интересов детей, то практически ничего не слышно о деятельности суицидальных групп. Но на стенах зданий то и дело появляется надпись: «АУE». И до нас докатилось это движение?
— Мы оперативно реагируем на такие факты. Эту информацию также отслеживаем, но за последние два года по результатам проверок, фактов приверженности наших детей к этому течению не установлено.
— Кто стоит за подобными движениями?
— Eсли говорить о преступности среди несовершеннолетних, то по статистике детей, которые впервые совершают преступления по собственной инициативе, гораздо больше, чем тех, кто совершает преступления повторно или в группах со взрослыми. Думаю, что среда на это влияет не всегда. Просто подростки зачастую не представляют последствия своих действий. Им кажется, что раз они несовершеннолетние, то наказать их не могут. Хотя за некоторые преступления ответственность наступает с 14 лет, а по общему правилу — с 16. В числе самых часто совершаемых преступлений — кражи. Воруют сотовые телефоны, деньги, продукты, спиртное. И из какой семьи ребенок — благополучной или нет — особой роли не играет.
***
фото: Анна Петрова.