Как его малюют
Дома не сидится
Люди везде одинаковы. Может, нам и нужен был такой ковид, чтобы ощутить, что различий между нами не так и много.
Алла Седых, 53 года, живет в Великобритании 25 лет, работает экономистом:
— О ситуации в Китае нас осведомили заблаговременно, поэтому паники у нас не было. Закрываться мы начали последние в Eвропе. К режиму самоизоляции люди отнеслись с пониманием, народ у нас дисциплинированный, поэтому жесткие санкции вводить не потребовалось. Полиция могла лишь очень лояльно поинтересоваться, почему вы на улице, а не дома, но не больше. С самого начала люди запаслись необходимыми продуктами, полки в супермаркетах были пустые. Пожилые люди очень строго изолировались, поэтому было создано множество волонтерских движений, которые доставляли им продовольствие. Народ каждый вечер в 20.00 выражал свою благодарность врачам аплодисментами. Сейчас режим самоизоляции ослаблен, люди начали выходить гулять в парки, но стараются не контактировать в компаниях, рестораны работают только в режиме летних веранд, стоматологии и другие предприятия закрыты. С 24 июля стало обязательным ношение маски в магазинах, люди относятся к этому с большим пониманием. Паники по поводу второй волны нет, народ ведет себя организованно и спокойно.
Марина Шайн, 50 лет, домохозяйка, живет в Германии 30 лет:
— Поначалу СМИ молчали, и мы даже предположить не могли, что такой кошмар будет твориться в нашей стране. Большая часть населения долго не понимала, что происходит, и не осознавала серьезности ситуации. Правительство уверяло, что это просто грипп, что маски не помогают и нужно тщательнее мыть руки. Когда в Италии смертность стала колоссальной, у нас началась паника. Немцы испугались, стали пачками скупать туалетную бумагу, макароны и томатную пасту, но даже это произошло только после того, как правительство написал список продуктов, которыми необходимо запастись. При этом к самоизоляции население отнеслось крайне несерьезно, из дома нельзя было выходить только тем, кто на карантине, санкции в виде штрафа никого не пугали и по мягкотелости полиции не применялись. Как только ситуация стала выправляться, народ пустился во все тяжкие, особенно молодежь, некоторые даже устраивают демонстрации против ограничений. Никакой благодарности врачам нет, об этом даже не упоминается. Пообещали денежное вознаграждение среднему медперсоналу, но и это лишь на словах. Официальных волонтерских организаций создано не было, но нашлись ответственные люди, в одиночку помогающие старикам и тем, кто не имел возможности выходить на улицу. Сейчас о второй волне вируса беспокоятся только врачи, остальные люди празднуют свободу, на улицах полно веселых компаний, никакой бдительности и осторожности.
Алла Жутовская, 49 лет, врач, живет в США 23 года:
— Когда мы услышали про инфекцию в Китае, то казалось, что так далеко она не зайдет. Очень многие считали, что это простой грипп… Ну, может быть, немного сильнее. Америка состоит из штатов, и власть в штатах отдана органам местного самоуправления, президент имеет ограниченное влияние. Когда вирус уже был на континенте, каждый штат стал бороться с ним самостоятельно, руководствуясь своим видением обстоятельств. Я живу в штате Нью-Йорк, в довольно густонаселенном районе. Вирус у нас распространялся с бешеной скоростью. Люди были напуганы, боялись выходить из дома. Штрафы ввели, но правила карантина ничем не закреплялись. Страх оказывал на людей больше влияния, чем санкции. Но нам все равно можно было ходить в магазины, поэтому люди запасались едой и всем необходимым. В магазинах все было, но лимитированы были чистящие средства и туалетная бумага. Отношение к врачам, полиции, почтальонам и другим людям, которые продолжали работать, было очень хорошее. Мимо госпиталя, где я работаю, пару раз был организован автопробег, все машины гудели в знак благодарности врачам. Сейчас люди устали бояться и готовы возвращаться к жизни. Во вторую волну кто-то верит, а кто-то нет. На данный момент больше всего обсуждают открытие школ и колледжей в сентябре. Сейчас все ходят в масках и держат дистанцию, но все потихоньку открывается.