Пусть герои станут известными
Ну, и кого теперь станем упрекать за то, что многие герои Отечественной войны и спустя три четверти века после ее окончания остаются неизвестными для потомков, для тех городов и сел, где они росли и откуда ушли на войну?
К самим солдатам претензий быть не может. Они честно воевали — об этом говорят их высокие боевые награды. И война пощадила их — в воде не потонули, в огне не сгорели, остались живы. Сами они были скромны — не просились на трибуны, не стучались в двери редакций, о подвигах не рассказывали.
А может, причина в том, что документы об их подвигах так долго были засекречены, что пережили самих героев? Может, кому-то было надо, чтобы не вся история великой войны стала неизвестной. Впрочем, и об этом сейчас не спросишь. Секретившие все и вся тоже ушли следом за героями.
Что толку вспоминать прошлогодний снег? Лучше расскажем о тех, чьи имена и подвиги наконец- то стали доступны. Что скажут о них документы военного времени?
Герои этих историй родились и выросли в сибирских селах, в декабре 1941 года их, восемнадцатилетних, призвали и направили в 229-ю стрелковую дивизию, которая спешно (враг уже дошел до Москвы) формировалась в Ишиме. Под Москвой, как мы знаем, справились без них, но возникла новая опасность. Немецкие войска рвались к Волге. Преградить им путь должна была и наша 229-я. И преграждала. Целых семнадцать дней она противостояла — на главном направлении — лучшей полевой армии вермахта. Долгое время считалось, что почти вся дивизия погибла в большой излучине Дона. Что из окружения вышли чуть больше семи сотен бойцов.
Так рассказывали доступные историкам документы. Так считали и мы. Однако изучение рассекреченных в 2007 году приказом министра обороны N 181 документов показало, что разбитая дивизия продолжала воевать — уже в других частях и соединениях, куда — из боя в бой — зачислили вышедших в одиночку и группами солдат 229-й. Вот их боевой путь. Вот их подвиги. Вот их боевые награды.
Рассказать о подвигах никогда не бывает поздно. Это наша общая история. А читатель сам решит, сам почувствует: о чем именно ему поведает этот рассказ, этот скупой армейский документ… О неизвестном еще герое, который рос на этой земле, ходил по этим улицам, еще хранящим прежний облик и прежнее название, где, возможно, стоят те же дома…
Их подвиги, до сей поры безвестные, ничуть не меньше, чем подвиги тех, чьи имена мы найдем на страницах учебников истории. В честь кого названы улицы и скверы наших городов и сельских поселений. Чьи портреты несут колонны участников марша Бессмертного полка.
Рассказ 1-й. Воздушные бойцы
Корытов Александр Леонтьевич, сержант, воздушный стрелок 951-го штурмового авиационного Нижнеднепровского Краснознаменного полка 306-й штурмовой авиационной дивизии.
Я напомню. Когда призывники направлялись в Ишим, в сопроводительных документах было написано: в распоряжение начальника 2-й Ленинградской авиашколы… Может быть, они знали это и мечтами, что попадут в авиацию? А попали в пехоту. Начальник школы, эвакуированной в Ишим, полковник Никифоров был старшим воинским начальником в Ишиме. А может, так решили для пущей секретности? Словом, воевали в пехоте, или как там поворачивалась военная судьба. Вот и к Александру Корытову из Вагайского района она повернулась — он поднялся в небо. В суровое, исчерченное белыми полосами прожекторов и смертельными пунктирами пулеметных очередей.
Сержант Корытов прибыл в полк штурмовиков Ил-2 «из наземных частей». За короткий срок, написано в его документах, «овладел материальной частью вооружения, усвоил теорию воздушной стрельбы, проявил хорошую наблюдательность и отличное знание силуэтов иностранных самолетов, что исключало возможность внезапного нападения самолетов противника и давало возможность уйти из- под атак…»
Представим себе: воздушный стрелок стоит у своего пулемета, прижавшись спиной к бронированной кабине командира экипажа. И, как прочитал я в воспоминаниях такого стрелка, всей защиты на нем — кожаная летная куртка и пулеметные очереди по тем, кто пытается зайти в хвост твоему самолету. И так один за другим — все 38 успешных боевых вылетов (на 22.04.44 г.). И все 89 боевых вылетов (на 29.03.45 г.). Был дважды ранен: немецким истребителем и огнем заградительной артиллерии.
«…являясь воздушным стрелком командира звена лейтенанта Рыбак, в боевой работе проявил себя смелым, стойким и умелым воздушным воином. 9 раз отбивал атаки истребителей противника. 20 декабря 1944 г. огнем своего пулемета уничтожил орудийный расчет заградительной артиллерии… Того же числа, действуя в составе группы по штурмовке, поджег автомашину с боеприпасами, осколком снаряда был ранен в руку… 11 марта 1945… огнем своего пулемета вызвал большой пожар на станции Агард и уничтожил до отделения пехоты противника…»
Боевые награды: ордена Красной звезды и Отечественной войны 2-й ст. Медали: «За боевые заслуги», «За победу над Германией…», «За взятие Вены», «За взятие Будапешта».
Таким же отличным воздушным стрелков стал и Николай Николаевич Голяк из Упоровского района, гв. сержант. Воздушный стрелок 1-й авиаэскадрильи 952-го штурмового авиационного Оршанского Краснознаменного ордена Кутузова полка 311-й ШАД. Имеет два ранения, одно из них тяжелое.
В составе 3-го Белорусского фронта с января 1945 года воевал в Восточной Пруссии.
«…Совершил 40 успешных боевых вылетов. После 10 вылетов награжден медалью «За отвагу». Произвел три воздушных боя с истребителями противника. Отважный воздушный боец, смело смотрит в глаза опасности и с большим желанием идет в бой. Исключительно подвижной и зоркий, не только отлично следит за воздухом, но и успевает обнаруживать зенитные точки на земле и подавлять их… 28.4.45 г. на косе Фриш-Нерунг обнаружил батарею противника и подавил ее…»
24 мая 1945 г. приказом по 311-й штурмовой авиадивизии 1-й воздушной армии награжден орденом Красной звезды.
Рассказ 2-й. Плацдармы Первухина
Первухин Петр Васильевич воевал под Сталинградом. Затем на Юго-Западном, 1-м Украинском и 1-м Белорусском фронтах. Ранен два раза. Телефонист 99-го гвардейского артполка 47-й гв. стрелковой дивизии. 47-я была соседом 229-й на правом берегу Дона, видимо, там мл. сержант Первухин прибился к этому соединению. И с ним дошел до Берлина. Отличного телефониста, каким он стал, командиры посылали туда, где связь означала не меньше, чем минометы и пушки. На захваченные с ходу плацдармы на вражеском берегу.
«…гв. рядовой Первухин при прорыве глубокоэшелонированной обороны немцев на Магнушевском плацдарме на р. Висла 14.01.45 г. под сильным артиллерийским и минометным обстрелом держал бесперебойную связь с поддерживаемой ротой. За 5 часов огнестрельного боя устранил 11 порывов на линии…»
Магнушевский плацдарм, за который гв. рядовой Первухин награжден медалью «За отвагу», — это уже Польша. Впереди Одер.
«…в бою по расширению плацдарма на западном берегу Одера 22.03.45 тов. Первухин, продвигаясь в боевых порядках пехоты под сильным огнем, прокладывал кабельную линию связи для корректировки огня батарей. В течение дня боя, не считаясь с опасностью для жизни, устранил до 40 порывов на линии, обеспечив эффективный огонь батарей…
23.03.45 г. под сильным огнем умело обеспечивал бесперебойную связь командира дивизиона с огневыми позициями. За день боя исправил 25 порывов линии связи… «
Интересно отметить, что в Берлине именно военнослужащие 47-й гв. дивизии взяли в плен командующего обороной, последнего коменданта города генерала Вейдлинга. После переговоров со штабом фронта Вейдлинг отдал приказ немецким частям — немедленно прекратить всякое сопротивление.
Боевые награды телефониста: медали — «За боевые заслуги», «За отвагу», «За взятие Берлина»; орден Красной звезды.
Рассказ 3-й. В Eвропу он въехал на танке
Баталов Сергей Тимофеевич, сержант, командир башни среднего танка 52-го отдельного танкового Днепродзержинского Краснознаменного ордена Суворова полка 32-й отд. гв. механизированной Краматорско-Белградской Краснознаменной бригады — 3-й Украинский фронт.
«…20.08.44 г., прорвавшись на своем танке вглубь вражеской обороны, в течение 4-х часов утюжил пехоту противника и подавлял огневые точки, протаскивая за собой нашу пехоту. В результате боя уничтожил 4 противотанковых орудия, 1 бронетранспортер, 5 автомашин с грузом, 14 подвод и до 35 солдат и офицеров противника…» (из приказа бронетанковым и механизированным ам 37-й армии 3-го Украинского фронта от 5.10.44 г.).
«…в боях показал свою исключительную смелость и решительность… 16.12.44 г. во время отражения контратаки противника в районе высоты 179 вышел из строя командир машины, получив тяжелое ранение. Тов. Баталов заменил командира и, несмотря на две пробоины, выдвинулся своим танком на правый фланг — уничтожать огневые средства и автоматчиков. В бою уничтожил 4 ПТО, 5 огневых точек, три станковых пулемета, подавил огонь минометной батареи и расстрелял 30 солдат противника… В этот же день 3 самоходные установки противника появились из леса. Тов. Баталов огнем своей пушки 2 часа держал их под обстрелом, не давая возможности обстреливать боевые порядки нашей пехоты. Подбил одну самоходку.
19.12.44 г. в течение 4 часов сдерживал наступление противника на высоту 179. Несмотря на сильный артогонь, он прямой наводкой расстреливал огневые точки и живую силу противника…» (из приказа от 8.01.45 г.).
29.01.45 г. направлен в танковое училище. Боевые награды — ордена Отечественной войны 1-й ст., Красной звезды, Отечественной войны 2-й ст.
Рассказ 4-й. Командир пульроты
Замятин Василий Степанович, гв. капитан, 102-й гв. стрелковый полк 35-й гв. Лозоватской Краснознаменной сд 8-й гв. армии.
«…в наступательном бою 8.02.45 года на плацдарме левого берега р. Одер гвардии капитан Замятин огнем своей роты отразил 5 ожесточенных контратак превосходящих сил противника. При выходе из строя расчета станкового пулемета в тяжелую минуту боя гвардии капитан Замятин лично вел огонь из пулемета, уничтожив при этом около 27 вражеских солдат и две огневые точки противника с прислугой…»
Боевой путь капитана начался в большой излучине Дона в июле 1942 года. Сталинградский фронт и первое ранение. Затем Южный фронт и второе ранение. Где-то между — медсанбаты, госпитали, школа младших лейтенантов, какие создавала каждая армия. А с 1944-го и до конца войны — пулеметная рота. Eю очень успешно и грозно для врага руководил в боях старший лейтенант, а потом и капитан Замятин, «умело поддерживая огнем своей роты атакующие стрелковые подразделения».
И три боевых ордена: Красной Звезды, Отечественной войны 1-й ст., Красного знамени.
Рассказ пятый. Приказ: разминировать Берлин
…На Берлин обрушилась ярость, которая родилась и была выкована в сталинградских руинах. Eсть неумолимая справедливость в том, что среди пришедших к стенам немецкой столицы и взявших ее штурмом были те, кто выжил в июльских боях в большой излучине Дона, кто вышел из окружения, — рядовые 229-й стрелковой. И среди них сапер Битков Николай Eфимович из Казанского района.
Гвардии сержант. Разведчик гв. батальона инженерных заграждений 1-й гв. Краснознаменной инженерной бригады специального назначения. Сталинградский, Донской, Центральный фронты.
«…При выполнении боевого задания по инженерной разведке в полосе наступления 89-го стрелкового корпуса тов. Битков, двигаясь по болотистой местности, сумел вплотную приблизиться к противнику и собрать необходимые сведения о заграждениях противника в данной полосе. Замеченный вражеским автоматчиком, который бросил в него две гранаты, тов. Битков, отстреливаясь, вышел к нашим боевым порядкам и доставил вовремя ценные сведения» (из приказа о награждении орденом Отечественной войны 2-й ст.)
«…При разминировании г. Берлин и очистке его от боеприпасов гв. сержант Битков умело организовал местное население города для сбора боеприпасов и складирования их… При проверке объектов на наличие МЗД (мины замедленного действия. — Авт.) работа велась правильно, с соблюдением всех мер предосторожности… За короткий период группой, которой командовал сержант Битков, было обнаружено и уничтожено: невзорвавшихся авиабомб 5 шт., артснарядов 100 шт., минометных мин 680 шт., фаустпатронов 426 шт., патронов 25000 шт…» (из приказа о награждении медалью «За боевые заслуги»).
Рассказ шестой. Боеприпасов!
Рассказ о красноармейце Фролове Иване Петровиче, уроженце Упоровского района, должен начать с рассказа о 126-й стрелковой дивизии, которая 11 июля 1942 года была переброшена с Дальнего Востока под Сталинград. И встретила врага на левом берегу Дона. К боевым порядкам 126-й выходили с правого берега, из окружения, бойцы 229-й. В том числе вышел и Иван Фролов.
Дальше они не расставались. Рядовой Фролов и 126-я дивизия. Прикрывали левый фланг 64-й армии на южном фасе Сталинградского фронта. В составе Южного фронта освобождали Ростов и станицу Пролетарскую. Потом были тяжелые бои на реке Миус — дивизия потеряла до 70 процентов личного состава. Гнали фашистов из Донбасса, за что 126-я получила почетное наименование — Горловская.
В ноябре того же года дивизия награждена орденом Красного знамени. Потом Крым, освобождение Севастополя. Второй орден Красного знамени. Прибалтийский фронт, освобождение города Шяуляй. И — Восточная Пруссия.
«…подвозчик боеприпасов артбатареи 76-мм пушек при прорыве обороны противника в районе селение Гросс-Логиттен, выполняя приказание комбата, под ружейным и пулеметным огнем доставлял боеприпасы на батарею, ставшую на прямую наводку. При форсировании канала Вест 27.01.45 года, в трудный момент, под сильным огнем противника, когда кончились боеприпасы на батарее и противник перешел в контратаку, тов. Фролов, не считаясь с жизнью, доставил на батарею боеприпасы и этим обеспечил отражение контратаки противника с большими для него потерями…» (из приказа по полку от 20.03.45).
5 апреля 1945 года начался штурм крепости Кенигсберг. Полкам 126-й выпало брать с боем центр города.
«…тов. Фролов в боях за г. Кенигсберг 8-9 апреля 1945 г. под сильным обстрелом противника доставлял боеприпасы к орудиям… Кроме того, тов. Фролов своей находчивостью сохранил в уличном бою своих лошадей. Под обстрелом противника сменил сломанное колесо брички и не отставал от орудий…» (из приказа по полку от 30.05.45).
Боевые награды: медали «За боевые заслуги», «За отвагу», орден Красной звезды.
(Ни в книге «Память», ни в книге «Солдаты Победы» об Иване
Фролове не упоминается).
* * *
…Шесть коротких рассказов. Четыре колонки, которые мне выделил для этого текста секретариат, заняты. А я еще не рассказал о многом. И о многих, о ком успел узнать и кто, по-моему мнению, имеет право на место в пантеоне нашей памяти.
Например, об отважном разведчике, который в одном из рейдов спас металлургический завод в Таганроге, а уже в конце войны и сербский город Ниш. О нем не знают в родной деревне, куда он по какой-то причине не вернулся после войны, а в 1985-м, когда вручали ветеранам юбилейные ордена Отечественной войны, он был жив и получил свою седьмую награду.
Зато какой героический след оставило в истории его воинское соединение! Таганрог, о котором я уже говорил, штурм Перекопа, освобождение города Николаева, форсирование Днестровского Лимана, Болгария, Югославия, Венгрия… И семь боевых наград.
Точно так же я не нашел в этих книгах следов того, кого на полковых учениях накануне Курской битвы назвали удивительным наводчиком. На стрельбах из своего 82-мм миномета он несколько десятков мин положил в цель, не сдвинув прицела ни на волос… Со своим минометом, он шел в боевых порядках пехоты, безошибочно гася огневые точки противника. Шесть наград, в том числе два ордена Славы.
.Герои не очень любили рассказывать о войне. А мы — не успели узнать, забыли спросить.