Жить не закрывая глаз
Ловлю себя на том, что у меня сжимаются губы и кулаки. Хотя фильм «Уроки фарси» (он недавно вышел в прокат), посвященный теме холокоста, вовсе не стремится проехаться по нам танком безутешного горя. Он преподнесен скорее как увлекательная сказка. Но одна сцена заставляет меня сжаться в кресле.
Вот стоят нацисты — мужчины средних лет. Война близится к концу, тревожная обстановка на восточном фронте угнетает их. Мимо движется колонна — старики, женщины, плачущие дети. Длинная колонна невинных, обреченных на смерть… Один нацист тяжело вздыхает и жалуется своим товарищам на холодную погоду и вообще непростую жизнь. Жалуется, надо полагать, искренне.
В этой случайной сцене, на которой режиссер не делает никакого акцента, как мне кажется, зашифрован ответ на многие вопросы. Почему кто-то все-таки написал миллионы доносов? Почему живущие рядом с лагерями смерти не знали, что происходит за колючей проволокой? И как это все касается нас сегодняшних?
Об этом рассуждали как создатели фильма «Уроки фарси» (к этой интереснейшей картине я еще вернусь), так и творческие люди нашего города.
Об ангелах и убийцах
Спектакль «Памяти ангела» — проект режиссера Артема Васильева. Он набрал труппу из 30 человек, на президентский грант провел с ней многочисленные занятия по пластике, сценической речи и актерскому мастерству. В итоге выпустил спектакль-притчу по произведениям французского писателя Эрика-Эмманюэля Шмитта. Премьера состоялась в выходные в «Зодчем». Васильев волнуется: многие актеры на сцене впервые. Довольно часто такие лаборатории не впечатляют результатом. Больше пользы несут участникам, чем зрителям. Забегу вперед: в этот раз все получилось, зрители даже уважительно встали, чтобы поблагодарить артистов.
Спектакль рассказывает две сначала забавные, а затем пугающие истории. Героиню Моисетту, одну из сестер-близняшек, но неудачно получившуюся (по ее мнению), играет весь женский состав труппы. Криса — хорошего, но не гениального музыканта — играет весь мужской состав. Мы очень скоро понимаем, в чем главный конфликт: Моисетты и Крисы страшно завидуют своим соперникам. Тем от природы будто бы больше повезло. Они более талантливые, красивые, и, главное, в отличие от Моисетт и Крисов, любимые и единственные в своем роде. На сцене мы не видим этих уникальных людей. Они как бы за стеной. И время от времени Моисетты и Крисы наблюдают за жизнью по ту сторону стены через щели в ней. Так мы узнаем, что талантливый Аксель, соперник Криса, не играет музыку, а живет ею. Сестра Моисетты любима всеми больше и намного красивее ее (несмотря на то, что вообще-то девочки одинаковые от природы). Даже имя ей дали лучше — Лили!
Истории разворачиваются в трагическом русле. Например, Крис и Аксель вместе находятся в летнем лагере. Спортивно-музыкальном. Чтобы попасть на недельную стажировку в лучший мировой оркестр в Берлине, нужно, как ни странно, выиграть спортивное состязание. Крис долго готовится, очень старается победить Акселя. Тут-то он может себя показать! Один из последних этапов — дайвинг. И вот Аксель, нос к носу идущий с Крисом, запутывается в чем-то на дне реки.
— По правилам дайвинга, в первую очередь мы должны оказать ему помощь, — робко говорит один из Крисов.
Но остальные грубо заставляют его замолчать. Звучат аргументы о важности победы для них самих. О том, что Аксель, только освободившись, непременно толкнет Криса и выплывет первым…
В итоге режиссер несколькими простыми приемами показывает, что когда перестаешь видеть других и сочувствовать им — не получается ничего. Ни музыки, ни любви.
Зато с большой любовью и оригинальностью сделан спектакль, он умело удерживает внимание зрителей. А Моисетты и Крисы, обаятельные актеры, всего за неполный час демонстрируют, как легко милые и приятные в общем-то люди превращаются в безжалостных. Оказалось, всего-то и нужно — очень сильно пожалеть себя самого.
Обвинить их нельзя. Они никого не убили — они просто закрыли глаза, воспользовались удачной возможностью. Наверное, имели право. Впрочем, режиссер Васильев уверен, что главный судья живет внутри нас. И рано или поздно его голос из тихого становится невыносимо громким.
О юбилеях и сочувствии
Немецкий фотограф Йорг Мюллер привез в Тюмень выставку «Германия х5», ее можно увидеть в областной научной библиотеке. Экспозиция в какой-то степени посвящена Году Германии в России и трагическому юбилею — в этом году исполнилось 80 лет с момента депортации российских немцев в Сибирь. Впрочем, Йорг рассказывает нам не о трагическом прошлом переселенцев, а об их настоящем. На его работах — немецкие общины в разных странах и даже на разных континентах. Особенное место в сердце Йорга заняли немцы-сибиряки.
— На просторах Сибири, на полпути между Москвой и Монголией, в 300 километрах севернее Омска находится небольшая русско-немецкая деревня Литковка, — рассказывает Йорг. — 380 из пятисот жителей — русские немцы. Каждая семья занимается сельским хозяйством. Им удалось провести колхоз через смуту постсоветского времени и спасти деревню от вымирания.
Йорг русскими немцами восторгается. У них, подумать только, восемь месяцев в году зима, а температура достигает -40 градусов! Отдельное восхищение фотографа вызывает борьба деревенских жителей с бездорожьем. Молоко они везут в районный центр, когда дождь размывает дорогу, приходится запрягать практически танк — большой автомобиль с гусеницами. Дело в том, что Литковка живет за счет продажи молока, а так как это скоропортящийся продукт, то медлить с доставкой нельзя. И они не медлят, какие бы сюрпризы погода им ни приготовила.
На фотокарточках Йорга простые добрые картины: деревенская школа, купание в озере… И все-таки тяжело думать о том, каково это — быть изгнанным из родного дома. В 1941 году, 80 лет назад, были депортированы не только немцы — к ним присоединились финны, румыны. Стоит напомнить, что никакого отношения к нацистам русские немцы не имели, они жили в СССР и, как показала практика, готовы были за него умирать. Шли на фронт, скрываясь за еврейскими фамилиями.
Зная это, особенно неприятно читать адвокатов репрессий в интернете. Вот пользователь Мемуарист пишет: «Нужно ли было оставить немцев в Сталинградской битве за спинами солдат? Они, может, выстрелят в спину нашему солдату, а может, нет? Может, донесут, куда двинулись наши части, а может, нет?» А правда в том, что они и были нашими солдатами. Или трудились в тылу не меньше, чем остальные.
В годы войны были депортированы калмыки, чеченцы, крымские татары и ряд других национальностей. По некоторым данным, всего 2 461 000 человек. Многие из них депортацию не пережили. Нередко бывало и так, что и их родственники смогли вернуться домой только в 1991 году. Это тоже юбилей — с тех пор прошло 30 лет.
Про общий язык
Итак, вернусь к фильму «Уроки фарси», который, конечно, ценен не одной сценой. Он рассказывает историю бельгийского еврея, который случайно обменивает свой последний хлеб на книгу на фарси (персидском языке). В конечном счете это помогает ему выдать себя за перса. Он якобы не пишет, но говорит на фарси. Самого языка главный герой не знает, но придумывает слова на ходу, чтобы обмануть нацистов. Это работает — вместо расстрела его привозят в концлагерь. Дело в том, что лагерный повар Клаус Кох после войны мечтает уехать в Тегеран и открыть там ресторан. Для этого он хочет выучить персидский язык. Так что главного героя прикрепляют к кухне и обещают безопасность до тех пор, пока он учит Коха.
Придумать слова — не проблема, но запомнить их практически невозможно. Поэтому главный герой идет на хитрость. У каждого заключенного он спрашивает имя. И на основе имени и характерных черт узника концлагеря он создает новое слово на выдуманном им фарси.
Кох со временем проникается к «персу», однажды даже спасает ему жизнь, однажды делится своими воспоминаниями из детства. О бедности, о том, почему вступил в партию. А вот брат Коха предпочел рискнуть и уехать из страны. Решил, что все лучше, чем жить в нацистской Германии.
— Твой брат умнее тебя, — отмечает «перс».
— Почему ты злишься на меня? — спрашивает Кох. — Я никого не убивал.
— Да, — отвечает главный герой. — Но ты сытно кормишь убийц.
Интересно то, что фильм практически полностью создавался специалистами из стран СНГ, но в актерском составе нет ни одного русского. А сам фильм получился без свойственного отечественным картинам о войне громкого патриотизма. Рассказывая о прошлом, здесь говорят не о былом величии, а о современных проблемах. Клаус Кох и главный герой находят общий язык, когда говорят на выдуманном персидском. Возможно, режиссеру хотелось показать, что, несмотря на этнические, политические и многие другие различия, мы всегда можем придумать, как друг друга понять. Eсли действительно этого хотим.
А Кох, какие бы причины ни побудили его остаться в Германии и служить режиму (он действительно был беден, и действительно не хотел никого убивать), все-таки заканчивает жизнь закономерно своим поступкам. Как ни крути, но когда мы закрываем глаза, даже имея на это тысячи причин, мы делаем выбор. И несем за него ответственность.
ФОТО kinopoisk.ru
***
фото: Кадр из фильма «Уроки фарси»;Спектакль «Памяти ангела».