Том бесконечно штрафует Джерри
Почему уличные торговцы, получившие в пользование оранжевые лотки «продаем свое», пользоваться ими не спешат?
Ответ на этот вопрос мы искали с Никитой Тульвинским, магистрантом направления «историческая урбанистка» ТюмГУ. Начали с перекрестка улиц Широтной и Мельникайте.
— Нужно понимать, что город изначально возник как торговый агент. Люди, начиная с древности и заканчивая эпохой модерна, привозили в него товары и предлагали различные услуги, поэтому рынок — неотъемлемая часть города, — рассказывает Никита. — И уличная торговля — это элемент, который не вписывается в остальные градации современного рынка, такие как сетевые маркеты, но все же является органической частью рынка общего.
Понятие уличной торговли достаточно широкое, продолжает рассуждать Тульвинский. Помимо бабушек с излишками сельхозпродукции, это еще и блошиные рынки, киоски, павильоны, даже бочки с квасом… Проблема урегулирования кроется как раз в широте понятия, ведь каждый вид торговой точки действует по своим правилам.
— Уличная торговля и плоха, и хороша одновременно. Плохо, что продавцы уходят от налогов, не делают отчислений в пенсионный фонд. Да и потребитель может пострадать, так как эти торговые отношения не регулируются, и кто знает, какого качества товар. Но есть и положительные стороны: это вовлечение людей в экономические связи. В местах стихийной торговли меньше преступности, так как место становится обитаемым. Да и для социализации пожилых граждан это полезно. Регулируемая уличная торговля — это хорошо.
Никита предложил вспомнить торговые ряды в Париже и развитую сеть блошиных рынков в Германии.
— Там люди имеют свободный доступ к торговле, отсутствует бюрократия. Это все лучше продумано, скорее, потому, что там не было эпохи советского социализма, когда торгашество не приветствовалось. Хотя сейчас у нас в стране с уличной торговлей бороться не собираются. Тот же Михаил Мишустин высказывался в ее поддержку — рекомендовал региональным властям организовать содействие розничным рынкам и ярмаркам. Минпромторг даже разработал рекомендации по организации стрит-ритейла в городском пространстве, это фактически методичка, как организовать уличную торговлю в городах. То есть федеральная власть за организацию, а не за уничтожение.
За разговором мы доходим до улицы 50 лет Октября и замечаем фруктовый ларек, владелец которого уже несколько раз платил штрафы за незаконную торговлю. И тут Никита вспоминает о Мишеле Фуко.
— Он считал, что нужно создать аппарат, позволяющий регулировать уличную торговлю, чтобы уменьшить негативные ее аспекты и усилить позитивные. А у нас сейчас как? Вот этого торговца фруктами штрафовали уже много раз, но ему проще заплатить штраф, который не так уж и высок, нежели регистрировать ИП. И поэтому уличную торговлю невозможно искоренить. С такими штрафами торговцев просто будут гонять туда- сюда, но меньше их не станет. Тут проблема не столько в городском урбанизме, сколько в юридической стороне вопроса.
В период с 11 января по 20 апреля оформлено 19 протоколов за незаконную торговлю, штрафы составили 68 000 рублей. Eсли разделить эту сумму на все объекты, то очевидно, что наказание за незаконную деятельность — всего около трех с половиной тысяч рублей.
Добрались до улицы Ямской, где установлены те самые оранжевые лотки.
— Борьба с торговцами фруктов при помощи этих лотков неэффективна. Лотки ведь поставлены не для них, а для огородников. Чтобы торговать здесь, человек должен предъявить справку о наличии приусадебного участка. А куда деваться бабушкам, продающим вязаные варежки с носками?
Логично, чтобы и они торговали здесь же, ведь Никита уже упоминал про социализацию: сидение в ларьке лучше, чем сидение на скамье у подъезда. Никита рассказывает, что Олег Паченков, питерский социолог-урбанист, провел исследование и пришел к выводу, что блошиный рынок является необходимым социальным элементом в жизни города, поддержкой незащищенных слоев населения, которые могут продать ненужные вещи или излишки какой-либо продукции (тех же варежек).
— Eсли рассматривать отдельно оранжевые лотки, то это уже урбанизм тактический. И для его рассмотрения стоит воспользоваться методом, предложенным Артемом Геблевым — это руководитель рабочей группы «по методическому сопровождению Всероссийского конкурса лучших проектов создания комфортной городской среды в малых городах и исторических». Этот метод подразумевает взгляд на объект глазами пользователя.
Мы с Никитой стали расспрашивать продавцов, удобно ли им пользоваться лотками.
— Тут сетчатые стенки, они не защищают от дождя и ветра.
— Здесь нет крючков, на которые можно было бы повесить корзину или пакет, все приходится вываливать на прилавок.
— Очень короткая крыша, в дождь вода капает и на товар, и на меня. Сделать бы ее на десять сантиметров длиннее…
— В туалет приходится бегать в ТЦ, а лоток как оставить без присмотра? Так же и с обедом.
— Не хватает дверок по бокам, чтобы немного закрыть пространство продавца, где у него лежат деньги.
— Этих лотков раз-два и обчелся! Здесь, если имеющиеся придвинуть друг к другу поближе, то еще один войдет. Да и ставят их в непроходных местах.
— Не так много людей знают, что здесь вообще стоят эти прилавки, рекламу бы какую-то сделать или баннер.
Реклама, к слову, даже фигурирует в рекомендации Минпромторга. У нас ее отчасти компенсировали ярким цветом лотков. Но, по мнению Тульвинского, нужно, чтобы в полусотне метров от этих точек была реклама.
— Ситуация с уличной торговлей пока плачевна, оранжевые лотки решают лишь один процент от проблемы, а система штрафов — это бесконечная игра в кошки-мышки, где Том никогда не съест Джерри. Нужно создавать аппарат, который будет не бороться с несанкционированной уличной торговлей, а находить способ качественно организовать каждый из ее видов.
ФОТО ПАВЛА МОРГУНА И ИЗ ЛИЧНОГО АРХИВА
***
фото: