Шкаф истинного дачника
В дачном шкафу не просто старые вещи, а воспоминания.
У моего дедушки были любимые треники. Бабуля считала, что тридцать лет они существовали исключительно в качестве кары небесной на ее голову — она устала их штопать. А деду они дороги как память, и он считал, что ткацкая промышленность уже никогда не сможет достигнуть такого уровня мастерства, как при их создании, и выкидывать их категорически отказывался.
Характер у деда был железобетонный, так что переубедить его бабушка даже не пыталась и пошла на хитрость. Она ставила нелепые заплатки в надежде, что ему станет стыдно ходить в этих штанах. Когда на коленках появились заплатки с ярко-желтыми подсолнухами, в дедушке проснулся авангардист, который посчитал, что теперь это не треники, а произведение искусства. Он стал любить их еще больше.
Тогда бабушка направилась в магазин тканей, где мучила продавцов, пытаясь найти ткань, которая точно разрушит эту странную любовь между мужем и старыми штанами. Наконец в детском отделе нашла ярко-розовую бязь с принцессами. Залатав ею район ягодиц, она с сияющей улыбкой вручила штаны дедуле. Поскрипев зубами, он порадовался, что не видит это место, когда носит штаны, и пошел в них копать картошку. Тут у бабушки сдали нервы, и ночью она просто порезала эти штаны в клочья.
Вы когда-нибудь бывали на похоронах треников? Я — да, в возрасте пяти лет. Дедуля провожал их в последний путь как верного друга, закопав за сараем, а с бабушкой потом неделю не разговаривал.
…Некоторые вещи настолько живучие, что передаются по наследству. Когда ко мне приезжают на дачу друзья, я отправляю их к шкафу и предлагаю выбрать себе все, что они хотят. Однажды моя подруга нашла шикарный папин свитер. Вполне приличный, цвета бордо, и даже без дырок. Как такая красота оказалась на даче, я не знаю, скорее всего, он просто стал мал папе, а маме было жаль его выбросить.
Подруге свитер не подошел, а я наконец поняла дедушку, так как теперь я и свитер неразлучны. Жаль, летом в нем жарко, а зимой поверх не застегивается ни одна куртка, так что мы видимся только весной и осенью.
Мамин любимый дачный образ состоит из шорт, купленных в «Аша-не» (к слову, ценность дачных вещей возрастает, если удается купить их совсем дешево) и тельняшки, которую она прибрала к рукам, когда работала в детском саду и играла пирата на утренниках. В прохладную погоду она надевает любимое оранжевое пончо, которое прекрасно сочетается с теплыми леггинсами, и пестрый свитер, дырки в котором подозрительно напоминают пулевые. В дождь и ветер на помощь приходит леопардовая кофта на молнии, которую каждый год пытается выкупить кто-нибудь из моих друзей, — настолько она модная. А в совсем холодное лето с чердака появляется спецовка брата, которую ему выдали в командировке на Крайнем Севере. Эта куртка настолько теплая, что если уйти в ней в тайгу, то ты точно не замерзнешь и тебя быстро найдут, потому что она светится в темноте.
А сколько на даче обуви, которую словно никто никогда не покупал — она просто откуда-то появилась. Но эти 15 пар обуви никому и никогда не подходят по размеру. Сланцы вообще от разных пар: повезло, что потерялись и правый, и левый, так что образовалась пара фиолетового и синего цветов. Калош почему-то пять и все правые. А высокие болотные сапоги предположительно подбросил снежный человек, потому что у людей такого размера обуви не бывает.
Как я уже говорила, это не шкаф, а хранилище семейных воспоминаний, ведь там хранятся футболки со всех моих лагерных смен; шорты брата, по которым он до сих пор помнит первую поездку с дедушкой на рыбалку; мамин сарафан, который она надела на первое свидание с папой; бабушкин любимый пуховый платок, который облюбовала наша кошка; и маленький лоскуток бязи с принцессами, который дедушка сохранил на память и всегда смеется, если случайно его находит.