Чего же боится дирижер неба?
Eсли о летчиках мы знаем чуть больше — по фильмам, телепрограммам, то об авиадиспетчерах порой вспоминаешь только тогда, когда случается что-то неприятное. А ведь их повседневная работа и делает авиацию авиацией.
Кирилл Голыш работает авиадиспетчером в Тюменском региональном центре после окончания в 2020 году Ульяновского института гражданской авиации.
— Вы, наверное, с детства мечтали о полетах?
— Конечно! Я из авиационной семьи, и с самого детства в теме -благодаря родителям, их друзьям и возможности гулять рядом с аэродромом, наблюдая за прекрасными стальными птицами.
— Почему не пошли в пилоты?
— Не позволило здоровье. Критерии у пилотов заметно выше, чем у авиадиспетчеров. Профессия авиадиспетчера предложена отцом, за что ему, конечно же, огромное спасибо.
— Летать вы можете?
— Летать я, как и любой человек, могу в качестве авиапассажира. Чтобы управлять самолетом, нужна лицензия частного или коммерческого пилота. Eе можно получить после дополнительного обучения.
— Авиадиспетчер, который организует движение самолетов?
— Да, но кроме нас в процессе задействованы центры планирования. Их специалисты следят, чтобы не было превышения максимально допустимого количества воздушных судов на связи у диспетчера.
— Вы получается, режиссер, регулировщик небесного движения?
— Дирижеры неба, такое красивое словосочетание часто слышу в наш адрес. Готов с ним согласиться.
— На сколько процентов зависит от вас благополучие авиапассажиров?
— Всей нашей большой авиационной семьей (здесь я имею в виду как нашу службу, так и пилотов, бортпроводников, техников, работников аэропорта, авиакомпаний и многих других, о ком пассажиры зачастую даже не догадываются) успешно выполняем одну из основных задач — обеспечение безопасности. Благодаря чему самолет продолжает оставаться самым безопасным видом транспорта.
— Как пишут: «профессия требует высокой степени концентрации, стрессоустойчивости и прекрасного знания авиационных правил и регламентов». Вы проходите какие-то психологические тесты? Можно ли закалить психику или надо… родиться спокойным?
— С определенной периодичностью мы проходим различные проверки и тесты, как физического, так и морально-психологического здоровья. Перед поступлением на обучение все проходят дополнительное тестирование-профотбор. В него включены задачи на проверку координации, реакции, внимательности и другие. Поэтому с уверенностью можно сказать, что я и мои коллеги — отобранные и подготовленные люди. Поддерживать спокойствие помогает также регулярная тренажерная практика, на которой моделируются различные, а порой и совсем сложные сценарии в небе.
— Случались при вас нештатные ситуации?
— Да, однако они чаще связаны с пассажирами. В моей практике ухудшение состояния здоровья или неадекватное поведение пассажира на борту самолета несколько раз приводило к посадке на незапланированном аэродроме.
— Что бы вы посоветовали молодым людям, которые, как и вы, хотят связать жизнь с небом?
— Основное — это желание. Eсли, как говорится, из-под палки кто-то пытается вас отправить в авиацию, а вы мечтаете писать строчки кода, музицировать или показывать высокие спортивные результаты, лучше заняться тем, что нравится.
— Кому ваша профессия точно не подойдет?
— Eсли есть какие-то сомнения по части здоровья, здесь решение о возможности работы в авиации будут принимать врачи нашего ВЛЭК (врачебно-летной экспертной комиссии). У них есть параметры, по которым они определяют пригодность.
— Что нужно для поступления?
— Успешно сдать математику, русский язык, а также физику. Хорошее знание английского языка будет очень полезно.
— Вы еще и фотографируете, и я видела у вас фотографии.
— Я авиационный фотограф, для меня это просто еще один из способов взаимодействовать с любимой сферой.
— Вы большую часть времени в кабинете проводите, за приборами?
— Мы работаем в зале, оборудованном по последнему слову техники. Перед глазами всегда несколько мониторов, на которых выведена воздушная обстановка, а также дополнительная информация. Eсть перерывы, необходимые для разгрузки и переключения мозга.
— Нужен ли диспетчеру хороший слух?
— Это один из рабочих инструментов, как глаза и голос.
— Вспоминаю драму Калоева, который потерял семью в крушении самолета, а затем устроил самосуд. Наверное, этот случай должен быть во всех учебниках авиадиспетчеров.
— Эту историю я знал еще до поступления в учебное заведение. Как и в других случаях, вся авиационная отрасль сделала необходимые выводы с целью не допустить повторения подобного. Человеческий фактор при некоторых обстоятельствах может быть слабым звеном, однако его нивелирует огромное количество автоматизированных систем как на земле, так и в небе.
— Вам бывает страшно?
— На работе? Нет. Держа ситуацию в небе под контролем, я ощущаю не страх и не мандраж, а скорее удовольствие от проделанной работы, результат которой моментально предстает перед глазами -на мониторе. А в обычной жизни я лично боюсь крупных змей и пауков. Бр-р.
— Для многих полеты — мечта, а вы, наверное, теперь мечтаете о чем-то земном?
— Продолжаю мечтать о полетах! Видимо, внутри меня все еще сидит тот мальчишка.
***
фото: Кирилл Голыш.