Павел Фитин: зигзаги судьбы
Окончание. Начало в N 43 (5542),
«Но, — считал Григорьев, — новое место службы мужа — Алма-Ата — не очень-то пришлось по душе чемпионке мира. Она начала прихварывать, а одолевшая ее тоска все чаще звала к возвращению на Урал. Возникли семейные трения, и Римма — при взаимном согласии, без претензий друг к другу — отбыла к родным пенатам».
Римма Михайловна не знала, что в Казахстане на мужа кроме задач по контрразведывательной защите оборонных объектов возлагались обязанности по оперативному наблюдению за Полиной Жемчужиной, женой Вячеслава Молотова, члена Политбюро ЦК ВКП(б), заместителя председателя Совета министров СССР, министра иностранных дел. В народе он после Сталина был наиболее авторитетен. Молотов всю жизнь любил жену (в браке с 1921 года). Она была столь же пламенной коммунисткой, как и муж. В январе 1939 года Сталин назначил ее наркомом рыбной промышленности, распорядился избрать кандидатом в члены Цк ВКП(б) и депутатом Верховного Совета СССР. Eе наградили орденами Ленина, Трудового Красного Знамени, Красной Звезды, «Знак Почета». Но после войны отношение Сталина к Молотову резко изменилось. Eго стали методично отстранять от власти и, чтобы скомпрометировать, арестовали Жемчужину. Когда на заседании Политбюро ее исключали из партии, Молотов не посмел и слова сказать в защиту жены. И лишь при голосовании позволил себе воздержаться. 26 января 1949 года Полину Семеновну выслали в Кустанайскую область сроком на пять лет. Вячеслав Михайлович, пытаясь спастись, написал Сталину покаянное письмо: «При голосовании в ЦК предложения об исключении из партии П.С. Жемчужиной я воздержался, что признаю политически ошибочным…»
Историк Леонид Млечин считает это письмо «пределом человеческого унижения, до которого доводила человека система. Когда простые человеческие чувства, такие как любовь к жене и желание ее защитить, рассматривались как тяжкое политическое преступление».
5 марта 1953 года умер Сталин. Большая четверка — Маленков, Молотов, Берия и Хрущев — поделила власть. Военным министром стал Булганин. Объединенное с МГБ министерство внутренних дел возглавил Берия.
Чтобы Молотов именно ему был обязан освобождением жены, Берия приказал Фитину доставить Жемчужину в Москву. Особое совещание при МВД СССР ее полностью реабилитировало. Решение ЦК об исключении Жемчужиной из партии отменили и вернули партбилет.
Тогда же Берия возвратил Фитина по его рапорту в Свердловск начальником уже объединенного управления МВД. Такое назначение без согласования с первым секретарем Свердловского обкома КПСС Алексеем Кутыревым (1902 — 1969) будет иметь позднее для Фитина неприятные последствия.
Григорьев вспоминал, что «в уральскую столицу Фитин прибыл окрыленный и начал с того, что провел личные беседы с каждым из начальников подразделений. Наладились здесь отношения с Риммой…».
Служебный успех и семейное счастье длились недолго. «Арест Берии, — по словам того же Григорьева, — поверг всех в шоковое состояние». Начальник девятого отдела (террор и диверсии за границей) МВД генерал-лейтенант Павел Судоплатов вспоминал, что утром 27 июня 1953 года, приехав в МВД, «обратил внимание на то, что исчез портрет Берии, висевший у него в приемной… 11 июля провели партийный актив МВД. Арестованного Берию разоблачал секретарь ЦК Николай Шаталин, временно назначенный Маленковым первым заместителем министра внутренних дел… Пошли переназначения в центре и на местах.».
Считается, что Фитина освободили от должности начальника управления МВД по Свердловской области 23 июля 1953 года как «бериевского ставленника». В действительности, утверждает Григорьев, такое решение было принято по требованию Кутырева: «На звонок начальника управления кадров МВД, устраивает ли Кутырева генерал Фитин, последовал ответ: «Меня не спрашивали, когда его назначали. Поэтому слышать о нем не хочу. У нас есть свой генерал Шишкарев». Так была поставлена последняя точка в карьере знаменитого разведчика».
Первоначально большинство чекистов не сомневалось, что политика государства вернется к сталинским временам — на их памяти случалось несколько чисток органов. Но возврата к прошлому не произошло, потому что к власти в стране пришел партийный аппарат. В передовой статье «Правды» под названием «Нерушимое единение партии, правительства, советского народа» говорилось: «Любой работник, какой бы пост он ни занимал, должен находиться под неослабным контролем партии. Партийные организации должны регулярно проверять работу всех организаций и ведомств, деятельность всех руководящих работников. Необходимо в том числе взять под систематический и неослабный контроль деятельность министерства внутренних дел».
Партийные секретари боялись не только Берию, но и других сотрудников госбезопасности. Понимали, что за ними тоже следят, но не могли знать, что именно начальник областного управления МГБ сообщает в Москву. После ареста Берии все изменилось. Госбезопасность подчинили партии.
Упомянутый Григорьевым генерал-майор Михаил Шишкарев до назначения в июне 1951 года в Свердловск начальником областной милиции служил в пограничных войсках. После освобождения Фитина от должности объединенного УМВД эту должность уже по согласованию с Кутыревым занял в августе 1953 года Шишкарев. Но после образования 13 марта 1954 года комитета государственной безопасности при Совете министров СССР его вновь отправили руководить УВД Свердловского облисполкома.
«По опыту прошлых лет, — пишет Григорьев, — все ждали, что в столицу Урала — одну из главных кузниц победоносного оружия — придет пришелец из центра солидного ранга, но на сей раз не сбылось. В управленческих структурах местной власти все бы- ли удивлены, когда «на смотрины» к первому секретарю обкома Кутыреву являлся 40-летний подполковник Анатолий Васильевич Ильичев, а через неделю он уже воссел в кресло бывшего шефа генерал-лейтенанта Фитина.
Немедленно заработало сарафанное радио, и его биография через два дня не составила для подопечных никакого секрета:
— В органы прибыл с гражданки, окончил краткосрочные курсы на следственном факультете Высшей школы КГБ, после чего направлен в Ленинградское управление в качестве зам. нач. отдела. После ареста Берии был прикомандирован к московской группе следователей, где занимался расследованием дел по ближайшему окружению Берии.
Из личной жизни стало известно, что он официально в браке не состоит, но имеет сожительницу по Ленинграду из числа медработников среднего звена, некую Нину Михайловну, 1920 года рождения (Ильичев родился в 1913 году — А.П.). Через 20 лет они узаконили свой брак и в Москве были моими соседями…
Сначала Ильичев вызвал у нас после Фитина некоторое разочарование, но в дальнейшем показал себя человеком с настоящим русским характером, с нормальными потребностями и устремлениями… Конечно, для полноты занимаемого положения ему не хватало генеральского звания, дабы тверже пользоваться «указующим перстом». Но при замене в 1955 году партийного руководителя Кутырева (он не был креатурой Хрущева) Ильичева предусмотрительно произвели в генерал-майоры».
Фитина после освобождения от должности начальника объединенного областного управления МВД отозвали из Свердловска в Москву. До ноября 1953 года он находился в распоряжении управления кадров МВД СССР. Eго допрашивали в качестве свидетеля по уголовным делам в отношении Меркулова (арестован 18 сентября 1953 года) и других приближенных к Берии должностных лиц МГБ-МВД.
Жукова планировала выступать за московское «Динамо», но с наступлением зимнего спортивного сезона 1953-1954 годов возвратилась в Свердловск. Предстояло выступление на чемпионате мира в шведском Эстерсунде.
Автор книги «Павел Фитин. Начальник разведки» со ссылкой на информацию неназванной бывшей сотрудницы Свердловского управления госбезопасности пишет, что Римма сразу же отказалась от него — как патриотка от «врага народа».
Мы не знаем, были ли отношения Фитина и Жуковой официально зарегистрированы. Генерал-лейтенант Григорьев называет их в своих мемуарах мужем и женой. Нам также неизвестно, развелся ли Фитин со второй женой (у Бондаренко она — Лилия Блюхер с двумя детьми, а Григорьев называет Софьей с одним ребенком). О судьбе двух жен и детей, кроме Анатолия от первого брака, нигде ни слова. Архивное личное дело Фитина для получения информации о его родных и близких людях недоступно. Но при любом характере отношений с Риммой Михайловной Жуковой (брак или сожительство) Павел Михайлович знал: после его возможного ареста на спортивной карьере любимой женщины будет поставлен крест. Такого удара она не перенесет. Поэтому он сознательно прекратил (разорвал) всякое общение с ней после своего увольнения в ноябре 1953 года из органов МВД в запас «по служебному несоответствию» (после такого решения мог быть арест).
Но Фитина не заключили под стражу, не исключили из партии, не лишили звания генерал-лейтенанта. Как Сергея Огольцова, первого заместителя министра госбезопасности и по совместительству начальника Главного разведывательного управления МГБ СССР (в январе — марте 1953 года), с формулировкой «. как дискредитировавший себя за время работы в органах… и недостойный в связи с этим высокого звания генерала».
За Фитина, скорее всего, заступился Молотов, которому Жемчужина рассказала, кто создал щадящие условия ее существования в кустанайской ссылке и вывез после смерти Сталина из Казахстана в Москву.
Римма Михайловна завершила спортивную карьеру в 1956 году, после чего переехала из Свердловска в Москву. Работала тренером-преподавателем по конькобежному спорту. Была спортивным обозревателем в центральной прессе. Автор книг «На катке» (1957), «Звените, коньки» (1963), «Лед, сталь и характер» (1965). Неоднократно бывала в родной Тюмени, встречалась со спортивной молодежью, участвовала в показательных выступлениях. Eе имя занесено в Книгу почета министерства по физической культуре и спорту Свердловской области. Своей стране она принесла 27 медалей, больше половины из них — золотые, установила восемь мировых рекордов.
А личная жизнь не сложилась. Чемпионка мира по конькобежному спорту Римма Михайловна Жукова скончалась 5 августа 1999 года на 75-м году жизни. Похоронена на Троекуровском кладбище Москвы.
Генерал-лейтенант в отставке Фитин вернулся к тому, чем занимался до зачисления в марте 1938 года в слушатели центральной школы НКВД. К издательской деятельности в фотокомбинате Союза советских обществ дружбы и культурной связи с зарубежными странами (последнее упоминание о нем в этом союзе в июле 1963 года). Eго сын от первого брака Анатолий продолжал службу в органах КГБ, рано умер в звании подполковника.
В последние годы жизни Павел Михайлович сошелся с Ниной Анатольевной, дочерью физика-ядерщика Дмитрия Рождественского, с которым был знаком по разработке атомного проекта. Фитин оставил воспоминания, которые разрешалось читать только сотрудникам службы внешней разведки. В отличие от мемуаров генерал-лейтенанта Григорьева, в записках Фитина «ничего личного». Только описание и анализ (разбор) разведопераций, к разработке которых был причастен.
До 1971 года на зимнем стадионе «Динамо» в Москве можно было встретить видного мужчину средних лет. Высокий, хорошо сложенный, с подкупающей улыбкой, голубоглазый, чуть курносый — с типично русским лицом. В поношенном пальто из когда-то шикарного английского драпа и в потертой пыжиковой шапке. На него обращали внимание, принимая за стареющего тренера. Он подолгу молча наблюдал за проносящимися по ледовым дорожкам юными конькобежками и в каждой видел свою «уральскую молнию».
(фото ruspanteon.ru)
(фото aif ru)
***
фото: Римма Жукова;Павел Фитин