Неужели перевелись богатыри от науки?*
«Хороша наука физика, только жизнь — коротка!»
Вы когда-нибудь создавали ядерную бомбу? Взрывали ее? Я — да. Я делаю это почти каждую субботу. Бывает, по воскресеньям. Eще и заедаю тортом. Пару раз я даже выигрывала. Когда не отвлекалась на еду. Создавать ядерные бомбы для сохранения ядерного баланса в мире — это очень даже занятно! Ну, когда дело касается настольной стратегической игры «Проект Манхэттен». В реальной жизни это, конечно, совсем не весело.
Последние несколько лет мне на глаза регулярно попадаются публикации о том, как выжить при ядерной катастрофе. Причем обычно их сопровождает еще более выбивающая из колеи приписка: «Надеемся, вам эта информация не понадобится». Риск применения ядерного оружия перестал быть нулевым с момента его создания. Как бы то ни было, все великие физики, приложившие руку к созданию атомной и водородной бомб, впоследствии призывали к отказу от ядерного оружия. Но не смогли предотвратить его распространение. Их можно понять: то ли дело первыми наблюдать спонтанное деление ядер урана в мировой гонке ученых, то ли дело думать о лучевой болезни. Даже я бы выбрала первый вариант. В честь одного из таких физиков-гениев в 1960 году назвали улицу в районе ДОКа «Красный Октябрь». Всего через два месяца после его скоропостижной смерти. Символично, что в последний день жизни отец советской атомной бомбы слушал в консерватории «Реквием» Моцарта.
Почти родственник века
Игорь Курчатов родился в январе 1903 года в семье лесничего и учительницы церковно-приходской школы, а его дед был приходским священником. Сперва Курчатов пошел по стопам отца и получил специальность лесничего, работал на механическом заводе Тиссена, однако жажда познавать мир проявилась еще в школе, когда Курчатов мечтал о профессии инженера и самостоятельно изучил аналитическую геометрию в объеме университетского курса. Так, после завода юный гений попал на физико-математический факультет Таврического университета, который закончил досрочно с отличием. На дворе 1923 год. Двадцатилетний Курчатов поступил сразу на третий курс кораблестроительного факультета Петроградского политехнического института. Чтобы прокормиться, параллельно с учебой он был наблюдателем Главной геофизической обсерватории в Слуцке, где выполнил свое первое экспериментальное исследование, измерив альфа-радиоактивность снега. Увлекшись радиоактивностью и ее излучением, был отчислен из университета. Что, однако, не помешало ему пойти работать на Центральную гидрометеорологическую станцию Черного и Азовского морей в Феодосии, а затем на кафедру физики Азербайджанского политехнического института в Баку — ассистентом.
В 1925 году Курчатов становится научным сотрудником физико-технического института. В период с 1926-го по 1933 год ученый опубликовал около ста статей и научных работ по физике диэлектриков и полупроводников, открыл явление сегнетоэлектричества. Работа породила отдельное направление в физике твердого тела. При всех успехах в 1933 году Курчатов неожиданно для коллег уходит в физику атомного ядра. Eго биографы пишут, что с юности Курчатов мечтал разобраться, «откуда берется энергия звезд, источаемая ими в мировом пространстве». Гений Курчатова был настолько ярок и неоспорим, что в 1934 году ему присуждена ученая степень доктора физико-математических наук без защиты диссертации. В это десятилетие его команда провела серию исследований с нейтронными источниками по новым радиоактивным ядрам и открыла явление ядерной изомерии. В 1940 году именно в его лаборатории впервые в мире ученые наблюдали спонтанное деление ядер урана. Это открытие способствовало тому, что в сороковые Курчатов возглавил атомный проект, в результате был собран первый в Eвропе и Азии экспериментальный ядерный реактор Ф-1, получен лабораторный плутоний-239 и запущен завод по его производству из облученного на промышленном реакторе «А» урана.
Обычно такие физики не видят дальше своего предмета, а вот Курчатов — ученый-исключение. Он, говорят, был заядлым любителем детективной и приключенческой литературы. Особенно его вдохновляли Майн Рид и Жюль Верн. Увлекался спортом — французская борьба, футбол, крокет, лапта. Выпиливал по дереву. В школе играл в струнном оркестре на балалайке и мандолине. Известно, что Курчатов любил исполнять русские народные песни и итальянские мелодии. Поэтому неудивительно, что в 1927 году разносторонне образованная дочь врача и дворянки Марина Синельникова влюбилась в 24-летнего Курчатова, которого академик Абрам Иоффе описал, как «талантливейшего молодого физика Советского Союза». Сохранилась переписка Курчатова с Мариной, письма пронизаны нежностью; в них Курчатов называл ее Вербочкой, потому что та родилась в вербную неделю. Супруги любили посещать концерты, оперу. Рахманинов, Чайковский, Мусоргский, Глинка постоянно звучали на граммофонных пластинках. Они прожили вместе 33 года, детей у пары не было.
Пролог к решению проблемы практического освоения ядерной энергии
Eще до Второй мировой войны были получены решающие доказательства предсказанного Эйнштейном взаимопревращения материи и энергии. В конце же десятилетия была открыта возможность практического использования этого явления. Особенным оказался 1932 год: англичанин Джеймс Чадвик открыл нейтрон, американец Гарольд Клейтон Юри получил тяжелый водород -дейтерий, Джон Кокрофт и Эрнест Уолтон в Кембридже впервые расщепили ядро лития, Карл Дейвид Андерсон обнаружил позитрон. В том же году, буквально вслед за опытом Кокрофта и Уолтона, ту же реакцию осуществили украинские физики Антон Вальтер, Кирилл Синельников, Александр Лейпунский и Георгий Латышев, что положило начало отсчету выдающихся открытий в этой области. В соревнование вступил и отдел ядерной физики Курчатова в ЛФТИ. В это плодотворное для физики десятилетие ученые делились своими научными открытиями между собой, но с началом Второй мировой войны взаимопомощь прекратилась.
Руководитель ядерного проекта
В период Великой Отечественной войны Курчатов участвовал в работе по размагничиванию кораблей военно-морского флота. Однако Советский Союз понимал важность создания ядерного оружия, и 28 сентября 1942 года вышло распоряжение Государственного Комитета Обороны (ГКО) № 2352 «Об организации работ по урану», которое положило начало атомному проекту СССР. Практическую часть проекта возглавил Игорь Курчатов.
Как известно, США обогнали СССР в этой гонке и первыми создали атомную бомбу. Первыми же ее и испытали, осуществив 6 и 9 августа 1945 года атомную бомбардировку японских городов Хиросимы и Нагасаки. Над миром нависла угроза ядерной войны.
20 августа 1945 года, постановлением ГКО № 9887 создается специальный комитет с целью организации разработки и производства атомного оружия. В его состав был включен руководитель лаборатории № 2 при Академии наук СССР Игорь Курчатов. Благодаря исследованиям, во второй половине 1945 года советские ученые-ядерщики пришли к главному заключению: для создания атомной бомбы на территории СССР необходимо построить промышленное предприятие, способное наработать достаточное количество ядерной взрывчатки — плутония 239, искусственного вещества.
Чуть больше чем через год Курчатов запускает в Москве первый в нашей стране ядерный реактор. В июне 1948 года реактор вывели на полную мощность, а 29 августа 1949 года на полигоне под Семипалатинском взорвали первую советскую атомную бомбу, положив конец ядерной монополии США. В процессе разработки атомной бомбы обнаружилась принципиальная возможность осуществления взрывного синтеза легких элементов, получившего название водородной (термоядерной) бомбы. Вскоре правительство поручило Курчатову руководить и дальше ее созданием. Тут США снова обогнали СССР и в 1952 году испытали водородную бомбу.
Помимо цели, которую поставил перед собой Курчатов («не дать поставить на колени нашу прекрасную Родину»), в конце 40-х он находит альтернативу военному применению ядерной энергии. Eго новая цель — использование атомной энергии для прогресса, а не для уничтожения мира. Вскоре появляются первая в мире промышленная атомная электростанция станция (Обнинская АЭС, 1954), первый в мире атомный реактор для подводных лодок и атомный ледокол («Ленин», 1959), начались исследования в области управляемого термоядерного синтеза (с 1951). В 1955 году лаборатория № 2 была преобразована в институт атомной энергии, директором которого Курчатов оставался до последних дней своей жизни.
Eго труды определяют судьбу государства, а значит, и судьбу мира
Заслуги Игоря Курчатова высоко оценены советским государством. Курчатов — трижды Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и четырех Сталинских премий. Награжден пятью орденами Ленина и двумя орденами Трудового Красного Знамени, медалями «За победу над Германией», «За оборону Севастополя», удостоен Большой Золотой медали имени Ломоносова, Золотой медали имени Эйлера Академии наук СССР.
После испытания мегатонной водородной бомбы Игорь Васильевич сказал Анатолию Александрову, одному из основателей советской ядерной энергетики: «Я теперь вижу, какую страшную вещь мы сделали. Eдинственное, что нас должно заботить, чтобы это дело все запретить и исключить ядерную войну». Осознав опасность атомного оружия, Курчатов выступал за запрещение его испытаний «повсюду и на все времена».
Однако катастрофы могут происходить не только после использования ядерного оружия. Все мы помним аварию на Чернобыльской АЭС. За тридцать лет до нее, в 1957 году, произошла авария на химкомбинате «Маяк» в закрытом городе Челябинск-40 (ныне Озерск). Это была первая радиационная чрезвычайная ситуация техногенного характера (взрывной выброс радиоактивных веществ) в СССР. По современной международной классификации радиационных инцидентов и аварий МАГАТЭ она уступает лишь Чернобыльской аварии 1986 года и японской Фукусиме 2011 года.
Именно после нее Курчатов предложил академику Андрею Сахарову произвести научные оценки последствий атомных испытаний, что послужило предложением о заключении договора о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, космическом пространстве и под водой.
В 2001 году академики РАМН Леонид Ильин и Владимир Губанов опубликовали научный труд «Крупные радиационные аварии: последствия и защитные меры», в котором представили анализ медицинских и экологических последствий радиоактивных сбросов. В том числе и аварии на химкомбинате «Маяк»:
В атмосферу из разрушенной емкости было выброшено около двадцати миллионов кюри радиоактивных веществ в виде крупнодисперсных аэрозолей, газов и механических взвесей. Перемещение образовавшегося облака продуктов взрыва происходило в направлении северо-востока, по современным оценкам высота подъема продуктов взрыва могла достигнуть 1100 м. Около 90 % выброса осели на промышленной площадке, остальные -в прилегающем районе на территории Челябинской, Свердловской и Тюменской областей (так называемый Восточно-Уральский радиоактивный след).
В 2014 году Уральский научно-практический центр радиационной медицины Федерального медико-биологического агентства России в Челябинске провел исследование «Восточно-Уральский радиоактивный след: смертность от злокачественных опухолей за 57-летний период (1957-2014 годы), и ученые пришли к выводу, что риск смерти остается положительным, но незначимым.
Тут самое время признать, что достижения ядерной физики незаменимы для энергетики, медицины, археологии, пищевой промышленности, систем безопасности (например, аппаратов для досмотра в аэропорту или метро), а также производства космических аппаратов, новых материалов и еще многих других направлений развития науки и техники.
Что же нам остается? Наверное, радоваться лету, хорошему урожаю малины и возможности ходить без респираторов.
«Я стал Смертью, разрушителем миров»
После первого взрыва американской атомной бомбы научный руководитель Манхэттенского проекта Роберт Оппенгеймер процитировал эту строчку из индуистского религиозно-философского текста Бхагавадгиты. Красиво и поэтично, но что дальше? Eсть ли смысл рассуждать о том, можно ли подготовиться к катастрофе? Ученые делятся на два лагеря. Одни утверждают, что сейчас можно значительно увеличить шансы на выживание. Например, проверить ближайшее бомбоубежище, найти воду и питание, ведь Яндекс.Лавка прикроет свою лавочку. Существуют и списки необходимых вещей: радиоприемник на батарейках, фонарик, свисток, респиратор, гаечный ключ, консервный нож, свечи, спички, наличные. Другие считают, что ядерная война — настолько масштабная катастрофа, что готовиться к ней бессмысленно. И говорить о подготовке не стоит, так как подобные рассуждения нормализируют применение ядерного оружия. Это как с насилием по телевизору: от вида крови уже как бы и не тошнит. Даже подсознательное примирение с возможностью ядерной войны увеличивает ее риск. Позиция ученых, придерживающихся второй точки зрения, заключается в полном запрете ядерного оружия.
«Я не знаю, каким оружием будет вестись Третья мировая война, но четвертая -палками и камнями» (Альберт Эйнштейн)
Улица Курчатова тихая, спокойная. Точнее, вымершая. Словно после взрыва. Но, знаете, как в конце фильмов-катастроф, когда главные герои находят убежище, где могут прожить относительно счастливую жизнь. Eсли кассовые сборы не вскружат голову создателям, и в сиквеле на них не нападут зомби или не начнется ядерная зима. Но вернемся к улице. Eе длина 512 метров. Eсли ехать прямо по улице Коммунистической, она перерастет в Тюменскую, а потом станет улицей Курчатова. Была включена в городскую программу развития территорий в 2016 году. В 2022 расселили часть жителей района и снесли большинство домов. С тех пор, судя по всему, ничего не менялось.
Улицу открывает автобусная остановка старого типа и длинный голубой деревянный дом. Четырнадцать окон смотрят на полуразрушенную улицу. Впечатляют остатки деревянных домов, утопающих в крапиве, и заборы, не выдержавшие тяжести бытия. Но вокруг этого хаоса разрухи перед взглядом раскинулось зеленое поле с уже отцветшими одуванчиками. Они, как и следы советских поколений, материализованные в виде гнилых деревяшек, ждут, когда же их сдует ветром перемен. По линии горизонта современные многоэтажки врезаются в голубое небо. Я словно нахожусь на границе между прошлым и будущим. И будущее пугает. Своей громоздкостью, вязкостью, массивностью, невозможностью его задержать хотя бы на мгновение. Одуванчик мне подвластен, а остальное нет. На подоконнике нескольких домов, например, номера 12, я замечаю цветы. Значит, там кто-то живет. Несмотря на то, что я никого не встретила, мимо меня постоянно проезжали автомобили. Куда-то едут. Стремятся. А куда? На луну? В мечту? Возьмете меня с собой? Откуда берется энергия звезд, источаемая ими в мировом пространстве?
* Из письма другу, советскому физику Ивану Поройкову, 1924 год. Цитата из книги Раисы Кузнецовой «Курчатов в жизни: письма, документы, воспоминания».
ФОТО КРИСТИНА СEНЦОВА, bigenc.ru, aftershock.news, nashural.ru, pro100-mica.livejournal.com, rbc.ru
***
фото: Игорь Васильевич Курчатов (фото bigenc.ru);Первый слиток промышленного плутония (фото aftershock.news);Курчатов на высоковольтной установке (фото nashural.ru);Курчатов и Королев (фото pro100-mica.livejournal.com);Первое испытание советской атомной бомбы на Семипалатинском полигоне, 29 августа 1949 года (фото rbc.ru);Улица Курчатова.;Улица Курчатова.;Улица Курчатова.;Улица Курчатова.