Мир как дырка от бублика
Павел Крусанов. «Мертвый язык», «Амфора», 2009.
У мира «вышел срок годности». Он постепенно превратился в иллюзию. Люди перестали общаться, каждый проводит свободное время перед телевизором и в Интернете, которые создают не жизнь, а лишь ее видимость.
В этом уверены герои нового романа петербургского писателя Павла Крусанова. Они даже дали этому миру название — бублимир, мир с дыркой, пустотой посередине. Иными словами, это современное общество, где главное занятие человека — не жить по-настоящему, а наблюдать, как другие не слишком умело имитируют жизнь — на сцене, теле- и киноэкранах, страницах глянцевых журналов.
Они не только назвали окружающую действительность бублимиром, но и объявили ей свою маленькую войну.
Главный герой Рома Тарарам, старожил питерского андеграунда, больше других озабочен скверным состоянием мира и проповедует это троим своим юным друзьям. Вместе они решают пошатнуть устоявшийся иллюзорный мир, вернуть себе его свежее восприятие.
Причем, почему они этого хотят — так и не ясно. Ведь большинство людей довольно теми благами (пусть и призрачными, как говорит Крусанов), что предлагает бублимир.
Эта война носит, скорее, пассивную форму. Например, герои создают «реальный театр», где артисты испытывают реальные чувства и по-настоящему умирают во время представления. Они готовят безобидные перфомансы, но в основном, просто много спорят на общефилософские темы. В общем-то, весь роман и состоит из разговоров, действия здесь почти нет. Они говорят о власти, но они — не политическая партия; они говорят о Боге, но они — не религиозная секта. Они просто разговаривают. И при этом терпят поражение за поражением.
Зато потом друзья находят так называемый «душ Ставрогина» -удивительный объект в доме-музее Достоевского — то ли дыру в иной мир, то ли начало новой Вселенной, построенной на чистой любви и еще не отягощенной злом.
Реальность у Крусанова всегда переплетена с ирреальностью, постоянные читатели давно перестали этому удивляться.
Человек, побывавший под этим «душем» (он описан, как зеленоватая рябь в воздухе, которую трудно разглядеть невооруженным глазом), духовно очищается, испытывает чувство душевного подъема и демонстрирует скрытые таланты. Одни начинают петь, как никогда не умели, другие -произносить слова, заставляющие плакать взрослых мужчин.
Духовной революции у героев, правда, так и не получается. В эпилоге автор с грустной иронией дает нам понять, что рай на земле создать невозможно, сколько ни разговаривай. Так что все высокие мысли, которые озвучивают герои на протяжении более чем трехсот страниц, остаются пресловутыми «кухонными разговорами».
Несмотря на то, что замысел романа масштабен, книга, в итоге, грандиозной не выглядит. Писатель просто по-своему озвучил вопросы, которыми задаются сегодня многие люди. Почему время с каждым годом «движется» все быстрее? Почему мы не можем позволить себе хоть ненадолго остановиться и полюбоваться тем, как ветер колышет листву на деревьях? Не находим времени перечитать томи к Чехова? Почему старинные особняки и музеи города постепенно заселяются ресторанами и модными бутиками, а мы на это даже не обращаем внимания? Почему знакомимся не на улицах, в магазинах или метро, а через поверхность монитора, не видя человека, не зная наверняка, кто по ту сторону экрана?
Книгу Крусанова в чем-то можно сравнить с недавно вышедшим на экраны фильмом «Суррогаты» или с уже давней трилогией «Матрица». Правда, в отличие от кино, в романе нет никакого экшена, а потому он больше всего похож на бесконечную публицистическую колонку. Либо автор просто зачарован звучанием собственного голоса и не может остановиться, либо нам предлагается читать «Мертвый язык» всерьез как роман идей.